Наказаны любовью/глава 16

Пролог https://www.asienda.ru/post/28326/
Глава 1 https://www.asienda.ru/post/28362/
Глава 2 https://www.asienda.ru/post/28464/
Глава 3 https://www.asienda.ru/post/28464/
Глава 4 https://www.asienda.ru/post/28500/
Глава 5 https://www.asienda.ru/post/28560/
Глава 6 https://www.asienda.ru/post/28593/
Глава 7 https://www.asienda.ru/post/28651/
Глава 8 https://www.asienda.ru/post/28663/
Глава 9 https://www.asienda.ru/post/28710/
Глава 10 https://www.asienda.ru/post/28736/
Глава 11 https://www.asienda.ru/post/28791/
Глава 12 https://www.asienda.ru/post/28803/
Глава 13 https://www.asienda.ru/post/28836/
Глава 14 https://www.asienda.ru/post/28849/
Глава 15 https://www.asienda.ru/post/28876/



Глава 16

... они требовали от нее ответов. Кристина кутаясь в шаль, вышла в гостиную. Дети последовали за ней. Женщина пыталась подобрать слова, но во рту все пересохло, ее слегка трясло. Она подошла к камину, протянула руки к огню, пытаясь согреться.

- Мама, что все это значит? - в голосе Даниэля слышалось осуждение и непонимание.

- Не судите меня строго, - это были ее первые слова, хриплый голос, срывающийся на шепот.

- Мама, что ты, - Сабрина косо взглянула на брата и подошла к матери, обняла ее. – Мы просто испугались за тебя.

Кристина вздрогнула, она готова была оттолкнуть дочь, слишком ярки были воспоминая прошлого, слишком больно... слишком стыдно, что она позволила Роберто обнимать ее, целовать...

- Мне так стыдно, - Виктория чуть не плакала. – Не понимаю, папа никогда не был таким. Что же это такое? - она всхлипнула. - Господи, как же стыдно.

Даниэль стоял в стороне, сжимая кулаки, не пытаясь утешить девушку. Карлос вздохнул и подошел к Виктории.

- Ты не виновата в том, что произошло, - тихо произнес он.

- Виктория, девочка, ты не должна себя корить, - Кристина повернулась к детям. – В этом не никто виноват.

- Виноват, - Даниэль смотрел из под лобья. – Сеньор Роберто виноват, - в его словах было столько злости. - Он непозволительно себя повел. Как он посмел? - Даниэля тяжело дышал. - Но мама, неужели это правда, то, что он сказал? Я не могу поверить, чтобы папа, - он замолчал, не договорив.

- Даниэль, - Сабрина прижала руку ко рту – их отец не мог такое сделать, она не верила в это. – Я не верю. Не верю, - в ее глазах стояли слезы.

- Успокойтесь, пожалуйста, - попросила Кристина, кутаясь в шаль, словно она могла спасти ее. Даниэль же не тронулся с места. – Даниэль, прошу тебя, я сейчас все объясню.

- Пожалуйста, объясни, - требовал ее сын. - Сегодня мы похоронили отца, а ты и, - Даниэль закрыл глаза.

- Мама, ты не должна перед нами отчитываться, - вскинулась Сабрина.

- Тогда кто? - тут же спросил Даниэль. - Может позовем сеньора Роберто?

Кристина побледнела и опустила голову:

- Даниэль, - Кристина старалась сохранять спокойствие. – Мы сами разберемся. Пожалуйста, - попросила она.

- Я не позволю ему приблизиться к тебе, - он был зол. – А я еще на него работал, - в сердцах произнес он.

- Даниэль, прошу тебя, - Сабрина подошла к брату. – Позволь маме все объяснить.

- Кристина, - Карлос шагнул к женщине, - я не позволю вас никому обидеть, - он пытался поймать ее взгляд.

- Пожалуйста, позвольте мне сказать, давайте не будем ссориться и ругаться, - Кристина смотрела в сторону, перед глазами мелькали сцены прошлого и настоящего, она пыталась сохранить рассудок, пыталась не ускользнуть в зябкое прошлое и не погибнуть в реальности происходящего. - Даниэль, прошу тебя, присядь, дай мне сказать.

Сабрина потянула брата за руку. Даниэль все таки пошел за сестрой и присел на диван. Кристина обвела взглядом всех детей.

- Трудно начать, - она наклонила голову, испытывая стыд, страх перед прошлым. – Еще труднее все объяснить.

- Мама, ты должна нам рассказать, - Даниэль больше всего волновало то, что Роберто посмел коснуться его мамы да еще в день похорон.

- Я пытаюсь, - Кристина с трудом сдержала слезы, - мне просто сложно признаться в том, что произошло много лет назад, - она вздохнула, вот и настал час признания. - Мы с отцом договорились о том, что убережем вас от случившегося, не получилось. Когда вы родились, - она посмотрела на Сабрину и Даниэля. – мы были очень рады, что вы у нас есть. Такие маленькие беззащитные, - она замолчала. – Нам было так хорошо здесь, в этом доме, - она посмотрела в сторону. – А потом в тот вечер, отец задержался на работе, а он проник в дом. Не знаю, что он хотел у нас украсть, но.., - она склонила голову, - он, я ничего не могла поделать.

Кристина отвернулась, смахивая слезы, ее плечи вздрагивали. Даниэль вскочил с дивана. Карлос отвернулся, а Виктория и Сабрина заплакали

- Мама, - прошептала Даниэль, ужаснувшись от услышанного.

- Я не смогла защитить себя, я пыталась уберечь вас, - продолжила Кристина, смотря на огонь отрешенным взглядом. - Я пыталась вас защитить, - она повернулась и посмотрела на детей, - я всегда буду вас защищать, даже ценой своей жизни. Помните об этом. Отец ваш ни при чем. Он всегда оберегал меня, понимал. После того случая, я так и не смогла «вернуться» к вашему отцу, - она замолчала, потом снова продолжила, - вы понимаете меня? - спросила она.

Даниэль отвернулся. Ему было больно и неприятно слышать такие слова. Еще больнее было от того, что ничего нельзя было изменить. Сабрина сжимала руки, осознавая, как же все несправедливо, мама, папа.

- Скорее всего, - она опустила голову, - ваш отец стал жертвой сложившихся обстоятельств. Он не виноват. Виновата я одна, что не сумела себя уберечь. Мои страхи, они вырывались иногда, но Рафаэль всегда помогал мне с ними бороться. Он замечательный человек. Никому не позволю порочить его память. Никогда не сомневайтесь в своем отце. Виновата я одна. По этому мы и уехали из этого города, чтобы забыть, - Кристина отошла к окну.

Окно - это то единственное, что было у нее в заточении. Маленький лучик света и надежды. Сколько времени она простояла около него, вглядываясь в темноту ночи.

- Мама, - Сабрина подошла к матери и остановилась рядом с ней, не решаясь ее коснуться, - как же так? Ты никогда не говорила, - прошептала девушка.

- Разве об этом говорят, тем более своим детям? – она покачала головой. - Это скрывают, - голос Кристины был едва слышен.
Карлос тоже подошел к женщине. Он и Сабрина стояли рядом с ней, смотря на ее спину, на то, как она обхватила себя, словно отгородилась ото всех

- Я не позволю никому причинять вам вред, - Кристина вздохнула и повернулась к детям. - Простите меня, Виктория, Карлос, извините, что стали свидетелями этой сцены, узнали о таком, мне очень неудобно перед вами, - Кристина решилась посмотреть детям в глаза.

- А виноват он один! Если бы не он, - Даниэль стукнул кулаком по дивану. - Ты бы, и, - он замолчал.

- Он ни в чем не виноват, - Кристине хотелось сказать, что не виноват, хотелось верить, но она понимала, что он был виновен в том, что украл у нее надежду, веру в будущее, лишил ее сил, когда они ей так были необходимы.

- Мама, почему ты его защищаешь? – Даниэль встал. - Что он для тебя значит? Я не понимаю, - Даниэль требовал ответа.

Кристина побледнела:

- Он не сделал ничего плохого, - ей было стыдно признаться детям, что она страстно отвечала на его поцелуи, что с таким же отчаянием жаждала его объятий, что с таким же нетерпением стремилась к нему, что на мгновение прошлое отступило, если бы не звук рвущейся ткани, она бы не остановилась. – Виноваты те, кто нарушил мой покой. Мы все стали жертвами обстоятельств, - она медленно направилась к лестнице. – Даниэль, не устраивай самосуд. То, что произошло в кабинете, - Кристина замолчала, - постарайтесь об этом забыть. Этого больше не произойдет.

- Конечно, - Даниэль внимательно следил за каждым движением матери. - Я не позволю ему к тебе приближаться, - он чуть ли не пыхтел от злости, считая себя правым.

- Даниэль, прошу тебя, - Кристина повернулась к сыну. - Мне стыдно за то, что вы увидели. Очень стыдно. Прошу тебя. Прошу всех вас – забыть и не вспоминать, если вы хоть немного уважаете меня. Роберто не виноват.

- Он тоже хотел тебя изнасиловать, - вырвалось у Даниэля.

- Нет, - Кристина вздрогнула от этих слов и покачала головой, - он не принуждал меня, - тихо прошептала она, вот она и призналась, не могла врать детям.

Роберто не был виноват в произошедшем. Не был виноват. Она позволила ему, она сама хотела, она ждала этих объятий. Ждала всю жизнь, но прошлое слишком явно, оно незримо присутствует, напоминает о себе и никогда не отпустит.

- Но мы видели, - Даниэль указал рукой в сторону кабинета.

- Даниэль, ты.., - Кристина тщательно подбирала слова, но тут других слов и не требовалось. - Я тебе прямо сказала – меня никто не принуждал, ты не понимаешь? – Даниэль отшатнулся от Кристины. - Не слышишь? Мне ужасно стыдно перед вами, перед вашим отцом, которого мы сегодня похоронили. А ты вновь и вновь заставляешь меня говорить о произошедшем, я и так не знаю, как оправдаться перед вами, перед памятью о Рафаэле. Прошу тебя хватит. Виновата я. А вы все набросились на него. Господи, - Кристина ступила на лестницу и быстро забежала наверх, оставив детей в смятении...





... Августа металась на постели, она пыталась встать, но не могла, ее руки были связаны смирительной рубашкой, как у душевнобольной. Проблеск сознания, как яркая вспышка – она что-то говорила мужчине о детях. Да, о детях. О Карлосе и Кристине.

Кристина, она вернулась, вернулась, чтобы уничтожить их: ее, Винсенте, Алехандро. А еще Сабрина. Господи, это кара небесная. Она пыталась что-то произнести, но язык плохо слушался, изо рта вырывалось какое-то мычание.

Она старалась ухватиться за ускользающие воспоминания, за то, что еще имело смысл. В палате никого не было. А ей так хотелось пить. Она то открывала глаза, то закрывала, покачивая головой, сколько прошло времени – она не понимала, борясь за последние остатки своего разума, спотыкаясь о осколки и трещины своего безумия.

- Августа, что с тобой? – Херардо не понимал, он отказывался воспринимать то, что предстало перед его глазами, это не укладывалось у него в голове, казалось ведь всего пару дней назад, он видел более менее разумную женщину, которую просто пугала какая-то определенная ситуация, а сейчас перед ним была практически безумная. До чего довел ее его сын?

Августа встрепенулась от звука голоса, ведь еще только что никого не было. Она все также покачивала головой, усиленно стараясь сконцентрировать взгляд. О эти голоса, эти безумные мысли. Эти видения – Карлос и Сабрина. Брат и сестра. Они ничего не знали. Женщина застонала.

- Что с тобой происходит, - Херардо присел на стул и осторожно тронул ее за руку.

Августа замерла. Она не знала, как реагировать, то ли опять начать вырываться, толи довериться этой руке. Кто это? Что ему здесь нужно? Зачем он пришел?

Херардо не знал, что ему делать, как быть? Стоило ли ее развязать? Никогда он еще не слышал ни от Карлоса, ни от Алехандро, что та была буйной. Да могла вести себя бессмысленно, но нельзя было назвать ее агрессивной. Она не такая... или он чего-то не знал.

- П-п-и-и-ть, - наконец-то смогла произнести она.

Херардо огляделся. На столике стоял графин и стаканы. Встал, налил воды в стакан и подошел назад к ее постели. Пришлось придержать ее голову, чтобы она смогла попить. Как же знакома эта ситуация, когда-то он точно также поддерживал голову своей жены, помогая ей пить.

От первого же глотка Августа, поперхнувшись, закашлялась. Херардо терпеливо подождал, пока пройдет ее кашель, и она сможет допить. Женщина с жадностью выпила всю воду из стакана. Откинувшись на подушки в неудобной позе, устало закрыла глаза. Херардо поставил бокал на столик и взглянул на нее. Она лежала, не шевелясь. Казалось, что будто бы она спит.

- Еще воды? Августа, открой глаза. Тебе не стоит меня бояться. Скажи, чем я могу тебе помочь? Августа, - Херардо присел на стул и тронул ее за руку, - ты же слышишь меня.

- Их двое, двое, а еще девочка, сестра, она ему сестра, - четко и ясно произнесла Августа.

- О ком ты говоришь? Кого двое? Августа, посмотри на меня, я не причиню тебе вреда, - Херардо немного сжал ее руку. – Ну же, не прячься от света, я развяжу тебя.
Херардо стал возиться с узлом на смирительной рубашке. Что побудило врачей к таким действиям? Раньше она совершенно не выказывала агрессии. Разве может она кому-то причинить вред? Вело себя спокойно, неадекватно да, но не ни на кого не кидалась. Августа почувствовала свободу. Открыла глаза, подняла руки к лицу, стала рассматривать свои ладони.
Херардо взял ее за руку, растирая передавленное место, спросил:

- Чего ты боишься? - у него и самого заболело сердце от увиденного.

- Они брат и сестра, их двое, она нас накажет, она приехала мстить за все, что с ней сделал Алехандро, - Августа говорила четко, несвязанно, но ясно, порой пыталась качать головой, но хваталась за ускользающее сознание и возвращалась вновь к сказанному, повторяясь, бормоча о каре.

- Кто брат с сестрой, о ком ты говоришь? – Херардо не понимал. Он боялся, что Алехандро специально заставил Августу лечь в больницу, потом забрал ее, потом снова положил, этому должно было быть объяснение, его сын ничего просто так не делал. Значит есть кто-то, кто страшно ее пугал, заставлял нервничать, погружаясь в безумие. – Скажи. Я помогу, - просил он.

Августа замерла и посмотрела на своего свекра. Прямо, узнавая, ужасаясь от того, что знала, страшась того, что скажет ему.

- Он ее заставил, она не виновата, - прошептала она, цепляясь за его руку. - Я не виновата. Ребенок. Она его родила. Нет, - она покачала головой, - двух, двух родила, а потом я здесь – с одним, а второго она забрала. Они брат с сестрой. Нельзя, им нельзя. А они не знают.

- Августа, о чем ты говоришь? - опешил Херардо. - Какие дети? Кто брат с сестрой?

- Вы тоже меня заставили выйти за него, - Августа нервно дышала. - А он страшный человек, мне пришлось убить своего ребенка, а он настаивал, а больше я не смогла больше.

Августа смотрела ему прямо в глаза.

- Кристина, та девушка, он сбил ее и привез, она мне призналась, что он ее сбил, и нога в гипсе была, - Августа смотрела, не мигая, - да, она мне сказала, что он ее сбил, - словно вспомнив и подтвердив, произнесла Августа. - Как она просила, чтобы я ей помогла. Я ведь не могла, ты же понимаешь, - она как ребенок искала поддержки,- заглядывая ему в глаза.

Херардо ничего не понимал, но кивал ей, только бы она говорила. Может быть тогда он что-нибудь поймет, разберется, сложит картинку.

- Не могла, нет, - Августа утвердительно кивнула. – Меня ведь тоже заставили, и ее он заставил. А потом ребенок, он все время плакал, - Августа скривилась. - А мне не надо его, я своего хотела, а моего нету, а он там был, - она погладила себя по животу, - его вытащил, столько крови, - Августа схватилась за голову.

Херардо хотелось взять ее и встряхнуть, чтобы понять, о чем и о ком она говорила:

- Августа, пожалуйста, соберись с мыслями, скажи мне правду, - попросил он.

- Правду? – она даже склонила голову набок, как маленькая девочка, как бы обдумывая его слова. – А это правда – так и есть. Страшно. Страшно, когда они узнают, а будет поздно. Карлос, я так и не смогла его полюбить. Он же был напоминанием о ней, о той, кто смог противостоять моему мужу и Винсенте, - это была единственная четкая фраза, потом она снова продолжила поток своих бессмысленных фраз. – Я сказала тому человеку, он теперь все сделает. Да, сделает, - она утвердительно кивала головой. - Не допустит их смешения. Не допустит же? – она спрашивала Херардо. - Он же ее отец, а она ее мать и его мать.

- Кому и что ты сказала? - Херардо встал со стула, - кто отец, какая мать?

- Что они брат и сестра, и их двое, - Августа медленно опустилась на подушку, уставившись в потолок.

- Кто кому брат и сестра? - Херардо прижал руку к груди.

- Мальчик и мальчик, а теперь и девочка, - она рассмеялась и потом заплакала.

- Так ты говоришь о троих? - не понял Херардо, пытаясь сопоставить ее слова.

- Трое? – Августа задумалась. – Нет, она родила тогда двоих, девочку потом, не от него, отец другой у девочки, а мать-то одна. Кровь одна у них

- Кто родил? При чем здесь Карлос? - Херардо хотелось схватить Августсу за плечи вытрясти из нее все.

- Карлоса родила, ну как ты не поймешь, - Августа нервничала, размазывая слезы по щекам.

- Карлоса? – ужаснулся Херардо. – Кто его родил? - Херардо опустился на стул.

- Ну та, она, - Августа махнула рукой. - Кристина.

Кристина. Херардо бросило в холодный пот, перед глазами встала картина: познакомься, дедушка – это Кристина. Кристина. Вот почему Карлоса так тянуло к ней, она его мать. Мать? Как такое могло быть? Нет! О чем она говорила? Господи, на что пошел его сын. Что он натворил? Может это просто безумие?

- Ты рожала? – он се же осмелился ее спросить.

- Нет, они живот сказали носи такой вот, - Августа показала руками. - Муж так сказал, - Августа смиренно сложила руки на груди и посмотрела на Херардо, слезы уже высохли, и она немного успокоилась, ее взгляд стал другим. – Папа мне сказал слушаться, я слушаюсь, я послушная, вы же меня не накажете? - глаза затуманились

Августа в жизни наверное так долго не разговаривала. Херардо с испугом смотрел на женщину. Что с ней сделал его сын? Что сделал с ней ее отец? Что сделал с ней он сам. Она просто стала жертвой. И что самое страшное, Херардо, он сам способствовал всему этому.

- А она, двое у нее их, - кивнула Августа, - как она кричала, а я уши закрывала, мне все слышно было. - Меня позвали, думала мертва она, нет, - она покачала головой, - крови, так много крови, она сознание потеряла, - вздохнула Августа, отворачиваясь к окну, - двое их, второго тащили, не плакал он.

Херардо держался за стул руками, не в силах принять то, что говорила женщина.

- Убежала она с одним, бросила его. Вот его брошенного и на по руки мне, - Августа стала жалеть себя. – Неродного. А моего, кровь, столько крови, - и она замолчала, уставившись в окно.

Херардо отшатнулся от этих слов. Неродного. Вот почему Августа была так равнодушна к Карлосу. Не могла принять чужого ребенка, но о каком тогда ребенке она говорила. Ведь проскальзывало, что она тоже была беременна.

- А что с твоим ребенком? Ты была беременна? - шепотом спросил Херардо.

- Страшно, так страшно, замуж надо было, другой аборт и сделал, вытащил, - отозвалась она. - Кара это, она уничтожит.

Господи, Херардо схватился за голову. Августа была беременна от другого мужчины. А они все заставили ее выйти замуж за Алехандро, ей пришлось убить собственного ребенка. Он допускал, что это могло быть ее безумной фантазией, но Херардо понимал, что она говорила какую-то долю правды. И он сломал ее жизнь, отдав замуж за своего сына... мало того, они изменили жизнь Кристины, если это конечно правда.

- А кто отец Карлоса? – Херардо сжал руки в кулаки, грудь ныла. Сердце кололо.

- Мой муж – смешно да, - с издевкой сказала Августа. – При живой жене – привел в дом другую и заставил ее родить, так как я не могла, - четко уверенно произнесла женщина с такой болью, что ему у него на глазах выступили слезы. - Прямо там и родила.

В другой раз Херардо бы обрадовался, услышав в ее голосе эмоции. Всегда равнодушная, холодная, молчаливая, но сейчас, он испугался, до чего он довел своего сына, что тот решился на такой поступок. Виноват только он.

- Привел в дом и сказал, она родит, раз я не могу, - продолжила Августа, медленно погружаясь в спасительное забытье. - И она родила двух, а не одного. Я не смогла даже забеременеть, а она сразу двух, как кошка.

По ее щеке потекли слезы. Херардо попытался ее обнять, успокоить, но та отмахнулась, закричала, стала вырываться… В палату забежали медсестры.

Херардо встал. Сознание покинуло Августу, она вновь впала в безумие. Херардо медленно отошел к стене

- Пожалуйста, уйдите, - попросила медсестра, - мы не скажем, что вы тут были, иначе у нас будут проблемы. Пожалуйста, прошу вас. Вы же видите, что нервируете ее.

Он вышел из палаты и облокотился о стену. Постоял немного. Слова звучали в голове. Шатаясь, придерживаясь рукой о стену, другой тяжело упираясь о трость, он пошел по коридору. Виновником всего был он, не его сын, который слепо реагировал на его выпады, борясь с ситуацией так, как мог, как умел. Причиняя ему боль и страдания, он вынудил своего сына разрушить жизни других людей. Реальность обрушилась на него…


... их спокойная жизнь была разрушена, умер отец, от них скрыли такое страшное событие. Сабрина смотрела на лестницу, где только что скрылась Кристина. Она хотела побежать следом за матерью, но Карлос остановил ее.

- Оставь, - он сжал ее запястье, - ей надо побыть одной. Даниэль, не говори больше с Кристиной об этом. Ей и так тяжело, - Карлос был очень взолвнован.

- Видимо не такая счастливая у нас семья была. Просто видимость, - Даниэль присел на диван, разочаровавшись в родителях. – Они нас обманывали. Всю жизнь обманывали. Мама получается мучила отца, а он молча все сносил и терпел.

- Даниэль, - Виктория попыталась взять его за руку, но он убрал руку.

- Виктория, не надо, - попросил он, отворачиваясь от девушки, - он твой отец, - напомнил ей Даниэль. – Моя мать и твой отец в день похорон моего отца. Это уже слишком.

Виктория отступила, прижав руки к груди - она не верила, что теперь Даниэль будет ее винить во всем, что случилось.

- Послушай, Даниэль, - Карлос встал перед другом. – Не делай поспешных выводов. Сейчас ты незаслуженно обижаешь близких тебе людей.

- Что ты так всех защищаешь? – Даниэль поднялся с дивана. – Мама виновата, она предала память отца. Она сама призналась, что…, - он запустил руку в волосы, как бы пытаясь выдернуть те слова, что услышал от матери, - она позволила, она не была против. Ты понимаешь? В день похорон, - он отвернулся от него. - Господи, и я считал нашу семью счастливой. Как же я ошибался, - он горько вздохнул. - Ничего не осталось. Они обманывали нас всю жизнь. Отец молча терпел ее холодность.

- Даниэль, - Сабрина подошла к брату, - ты не смеешь так говорить о родителях, - она заставила его посмотреть на себя. - Ты не имеешь права их судить, как они жили, это их жизнь, если они так жили, значит они приняли это.

- О чем ты говоришь? - возмутился Даниэль, - наш отец жил как монах, будучи женатым.

- Хватит, - одернула она его. - Это не твое дело! - отрезала она.

- Даниэль, ты ведешь себя как ребенок, у которого забрали игрушку, - Карлос пытался достучаться до друга. – Они просто люди. Обычные. Наши родители такие же, как и мы. Они могут совершать ошибки, проступки. Кристина раскаивается, ты же слышал.

Виктория стояла в стороне. Она не могла ничего сказать, у нее не укладывалось в голове произошедшее: здесь в кабинете и там в офисе отца, ее отец и Кристина. В офисе он давил на нее, а тут - она призналась сама, что не была против. Как все это понять? Но самое главное, Даниэль отшатнулся от нее, считая ее причастной к произошедшему. А отец, он смотрел на Кристину с такой болью, с таким отчаянием, с такой тоской, словно это о чем-то говорило.

- Даниэль, - Сабрина сжала руку брата. – Мы не вправе судить.

- Ты тоже на ее стороне? – Даниэль сделал шаг назад.

- Нет, я на стороне того, что никто не виноват в произошедшем, - спокойно произнесла Сабрина. - Ты не представляешь, что такое подвернуться насилию, мама молчала, она и не должна была нам ничего рассказывать, и она бы не рассказала.

- Да что ты такое говоришь? - Даниэль смотрел на всех. - А если бы не было изнасилования? Они бы там…в кабинете. В кабинете нашего отца в день похорон? - желваки ходили на его скулах.

- Подожди, - Сабрина шагнула к нему и взяла его за руку. – Давай не будем ругаться в день похорон нашего отца.

- Вот именно, она опозорила его память. Я считал ее идеальной, а она…, - Даниэль тяжело дышал, не понимая, как принять все увиденное и услышанное.
- Она просто человек, - Сабрина прижала его руку к своей щеке. – Она просто человек. Давай подумаем о том, что они пережили с отцом. Сколько страданий выпало на их долю, но ни одним словом, ни одним действием, ни одним поступком – они не дали нам повода усомниться в том, что они несчастливы, они дарили нам радость, они окружили нас заботой, вниманием. Ты все это перечеркиваешь всего лишь одним событием, маленькой слабостью.

- Как она могла? – Даниэль все отрицал, не понимая.

- Даниэль, у вас хорошая семья, - Карлос положил руку ему на плечо. – Не разрушай все своими подозрениями, тем более, что Кристина сказала, что этого не повторится. Они не встречаются. Роберто женат

Даниэль с такой злостью взглянул на Карлоса:

- Его брак - фарс, - Виктории пошатнулась от этих слов. Она рассказывала Даниэлю, делилась с ним. А он сейчас оборачивал ее слова против всех, выворачивая их наизнанку. – Он удобно устроился, чтобы иметь возможность встречаться с другими женщинами. Я не позволю ему включить в свой список мою маму. Не позволю, - чуть ли не в сердцах воскликнул он.

Виктория всхлипнула.

- Послушай, - Карлос встряхнул Даниэля, несильно ударяя того в плечо. – Ты говоришь глупость. Обижая всех и в первую очередь свою маму. А Виктория? Она доверилась тебе, а ты?

- Ну да, делайте из меня монстра, - он отмахнулся ото всех.

- В тебе говорит злость и нежелание воспринимать ситуацию, - Карлос отступил. – Но я не позволю тебе обрушить на мать свой гнев, который ты испытываешь ни к ней, ни к Роберто. - Карлосс говорил спокойно, - я понимаю, что ты злишься на того, кто тогда много лет ворвался в этот дом и совершил насилие, разрушив тихую и спокойную жизнь твоих родителей. Этого ты не в силах изменить. Кристина была честна перед нами, она прямо сказала, не скрываясь и не увиливая. Роберто пришел выразить ей сочувствие. Они познакомились недавно. Ни разу не давая нам повода усомниться в каких либо иных отношениях между собой. Виктория, это же так? – Карлос искал поддержки с ее стороны. Виктория кивнула, не могла она рассказать о случае в офисе, она дала слово Кристине ничего не говорить. Скажи она сейчас, просто подлила бы масло в огонь. - Мы дружим. Это нормальная человеческая реакция. Мой отец тоже здесь был.

- Да, но он же не набрасывался на нее и не лез с поцелуями, - горько усмехнулся Даниэль.

Сабрина чуть наклонила голову и вздохнула:

- Даниэль, ты ревнуешь? - вздохнула она.

- Что я? - опешил Даниэль, уставившись на сестру.

- Ты ревнуешь нашу маму, - кивнула она. - Что она обратила на кого-то внимание, да, соглашусь, что сейчас не то время и не тот человек, но может это все стечение обстоятельств.

- Какие обстоятельства? - спросил он уже, чуть понизив тон, он присел на диван.

- Кристина честная женщина, - Виктория стояла у окна. – Я узнала ее, я не верю в то, что она могла бы изменить вашему отцу. Даже с моим отцом, - как бы больно ей не было, но она сказала это.

- Вот именно, с твоим отцом, - Даниэль не смотрел на Викторию.

- Что ты хочешь этим сказать? - спросила Виктория, обхватив себя руками, как совсем недавно здесь стояла Кристина в точно такой же позе.

- То, что твой отец сбежал, как трус, хотя он также виновен, как и мама, - он положил нога на ногу, и нервно покачивал одной ногой.

- Подожди, - Сабрина пыталась остановить нападки брата на Викторию, - мама попросила его уйти, - напомнила она.

- Ну конечно, это же самый лучший способ избежать объяснений, - развел руки Даниэль.

- Мой отец не трус, - Виктория встала на его защиту. – Может быть он поступает не так, как хотелось бы многим, но трусом его нельзя назвать. Ты зол на него за то, что он так набрасывался на тебя, запрещая нам общаться. Прошу тебя не надо так.

- Почему вы все меня обвиняете? – Даниэль искренне не понимал. - Виноват не я, а они.

- Ты не прав, - Сабрина подошла к Виктории. – Не переживай. Ему просто нужно время, - она попыталась улыбнуться.

- Зачем? Я все и так понял. Твой отец имеет виды на мою маму, - возразил Даниэль, - вы что все слепы?

- Они не встречаются, - вырвалось у нее. – Он женат на маме. Пусть у нас не такая семья, как у вас, но мы тоже семья.

- Ты знаешь, а я уже не знаю, какая у нас семья была, - он облокотился на спинку дивана. – Эти семейные ужины? Что это было?

- Это наша жизнь, - Сабрина, отойдя от Виктории, присела с ним рядом. – Ты должен успокоиться и не рубить с плеча. Роберто уволил тебя, он также против твоих отношений с Викторией, ты зол на него, и сейчас просто выплескиваешь все, что накопилось. Ты не прав.

- Да я один не прав, а все остальные правы, - усмехнулся Даниэль. - Сегодня мы похоронили отца, и посмотри, кто о нем вспоминает? Мы сидим тут и обсуждаем с кем целовалась мама и заметь, в такой день. И конечно, я при этом не прав.

- У каждого своя правда, - она положила голову на его плечо. – Ты очень переживаешь, как и я. Мне страшно, также как и тебе, от одной мысли, что над мамой совершили такое насилие, а мы не можем ее защитить от этого. Не можем. Это в прошлом, но оно до сих пор живо для мамы, оно мучает ее, ты же видел, как она испугалась. Ты чувствуешь свою беспомощность, ты можешь продолжать обвинять, продолжать упорствовать, обижая Викторию, но в действительности, тебе очень больно и горько от того, что ты не сможешь защитить маму от того насильника.

- Я не смог ее уберечь, - вырвалось у Даниэля, Сабрине всегда удавалось найти к нему подход, она настолько тонко чувствовала его, знала, что нужно сказать и как. – А он, - Даниэль бросил косой взгляд на Викторию. - Он вновь заставил ее испытать этот страх, эту боль, это унижение. Как я могу это простить и принять?

- Просто верь маме, она не желает нам плохого. Не вспоминай, не обвиняй ее в случившемся, - попросила Сабрина. - Своим поведением ты каждый раз будешь возвращать ее туда, в тот день, когда это все произошло.
- Зачем я только увидел то объявление? Зачем приехал сюда? - вздохнул Даниэль, - зачем?

- Порой незнание дает нам возможность верить в лучшее, но мы не в силах изменить то, что нам написано судьбой. Предначертано, - она погладила его руку. – Братишка, мы должны были сюда приехать, я это чувствую, знаю. Здесь наша дальнейшая жизнь.

Карлос и Виктория с таким искренним чувством зависти смотрели на них.

- У вас очень хорошая семья, прекрасные родители, - Карлос, держа за руку Викторию, подошел и присел напротив, Виктория села с ним рядом. – Они вырастили вас в любви.

Даниэль взглянул на него:

- Я не знаю, - покачал он головой, - я теперь ничего не знаю. Этот дом, он как проклятие, здесь надругались над мамой, здесь умер отец, здесь маме снова пришлось вспомнить было и все из-за него.

- Оставь ты их в покое, не заставляй извиняться твою маму, не вымещай свою обиду и горечь на Виктории, - Карлос пытался успокоить Даниэля, - как ты можешь сомневаться? Твои родители, приехали за тобой, ничего не говоря, я думаю им тяжело было возвращаться в этот дом, в этот город, но веря в вас, веря в тебя, твое будущее и желая тебе только всего хорошего, они молча последовали за тобой, поддерживая, заботясь. И ты мне еще говоришь о сомнении, - Карлос спрашивал друга.

- Что же теперь делать? – Сабрина посмотрела на друзей. – Неужели нам придется уехать назад? Но здесь могила отца. Я не смогу, но если мама попросит, я последую за ней. Я не оставлю ее в такой тяжелый для нее момент.

- Я попрошу ее уехать из города, - Даниэль встал. – Нам здесь больше нечего делать, - тут же принял он решение.

- А как же работа? – Виктория не верила в его слова, ей хотелось спросить – а как же я, но она промолчала о себе?

- Найду другую, - сухо ответил Даниэль.

- Не глупи, дружище, - Карлос сжал руку Виктории, понимая ее смятение. – Это твое будущее, ты легко перечеркнешь свои возможности?

- Вы сами противоречите друг другу, просите меня понять, я понимаю – маме здесь причинили боль, по этому нам надо отсюда уехать, - он встал. – Извините, я пойду, был очень тяжелый день.

Даниэль поднялся по лестнице. Он приостановился у комнаты Кристины, но не решаясь зайти, прошел мимо.

- Вы уедете, - Виктория еле сдерживала слезы.

- Если этого захочет мама, то да, - Сабрина протянула руку Виктории. – Не обижайся на Даниэля, он, ему надо побыть одному немного, собраться с мыслями. Завтра он уже посмотрит на все с другой стороны.

- Я понимаю, но мне страшно от того, что я вас больше не увижу, - призналась Виктория. - Я не хочу, чтобы вы уезжали.

- Если вы уедете, я поеду с вами, - Карлосс тоже встал с дивана. - Дома мне нечего делать.

- Карлос, - Сабрина посмотрела на него.

- Я говорю серьезно, но не будем забегать вперед. Завтра будет новый день, - он протянул руку Виктории.

- Я не хочу, чтобы наступало завтра, - Виктория встала, понимая, что пришла пора покинуть этот дом. – Не хочу.

- Виктория, - Сабрина обняла девушку. – Все образуется,- прошептала она, не сильно в это веря.

Сабрина проводила их и поднялась наверх. Тихо приоткрыв дверь комнаты Кристины, увидела ту, одиноко стоящую у окна. Подойдя, она не решилась ее тронуть, боясь испугать.

- Мама? - тихо прошептала Сабрина, робея.

Ей было страшно представить даже на миг, что чувствовала ее мама.

- Девочка моя, - Кристина повернулась к дочери, раскинув руку.

Сабрина улыбнулась и обняла мать.

- Хочешь, я сегодня останусь с тобой? - спросила она.

Кристина кивнула, она не хотела оставаться одна в эту ночь, первую, без Рафаэля...


... он был один в офисе. Энрике смотрел в монитор компьютера. Улыбка не сходила с его лица. Они с Роберто так хорошо провели время за городом, как никогда. Смеялись, разговаривали.

Энрике просматривал в компьютере проект его дома, планировку. Завтра все это он хотел показать Кристине, чтобы она посмотрела. Скорее всего у нее получится угодить Роберто. Что-то было в этой женщине такое, чему доверился его друг. Пусть попробует, и Карлос пусть участвует в проекте. Им вдвоем будет легче приспособиться к постоянным поездкам за город. Два новых человека в его компании, два новых проекта, хотя один из них можно сказать обрел новую жизнь.

- Здесь кто-нибудь есть? – раздался голос Паулы.

- Паула, что ты тут делаешь? – удивился Энрике, вставая.

- Пришла узнать, как обстоят дела? – женщина поцеловала его в щеку и присела на стул.

- Все хорошо, - Энрике стоял, раздумывая, предложить ли кофе.

- Ты не видел Роберто? - спросила она. - Я не могу до него дозвониться.

- Я видел его недавно, он весь в работе, скорее всего сел телефон, - Энрике не стал вдаваться в подробности.

Он сам расскажет, если захочет о доме, а может быть он готовил для нее сюрприз. Ведь не даром же он решился на возобновление проекта.

- Мы с ним поругались вчера, и он ушел, - Паула привычно надула губки.

- Не переживай, впереди у вас примирение, а оно ты же сама знаешь – бывает очень сладким, - он подмигнул ей.

- Энрике, меня очень беспокоит Роберто, он изменился, - Паула вздохнула.

- Может это к лучшему? - кивнул Энрике, улыбаясь. Он и сам заметил, что друг стал другим.

- Ты тоже это заметил? – Паула сбросила маску легкомысленной дурочки. - Я так устала, - призналась она, уже не играя никаких ролей.

Энрике даже опешил, он уже привык к ее причудам, замашкам избалованной девочки, а тут сидела растерянная молодая женщина.

- Паула? - он смотрел на нее, слегка выпучив глаза.

- Скажи, у него появилась другая? - Паула посмотрела на Энрике.

Энрике улыбнулся, взял ее за руку и сжал:

- Что ты, успокойся. У него никого нет насколько я знаю, - быстро ответил Энрике. - И на сколько это можно сказать, не беря в расчет его семью. Хотя с женой у него сложные отношения, ты сама об этом прекрасно знаешь, - предположил Энрике.

- Не знаю, он ничего никогда не рассказывает о себе, - Паула чуть не плакала. - Он всегда молчит. Пытаюсь его разговорить, а он начинает сердиться на меня, что лезу в его дела.

- Будь терпеливой, ласковой, нежной, ну не мне тебя учить, - Энрике откинулся на спинку стула.

- Спасибо, Энрике, но честно, мне так страшно его потерять, - она опустила глаза.

- Ты любишь его? - Энрике стал серьезным.

Паула подняла голову и внимательно посмотрела в его глаза:

- Мне с ним спокойно, уверенно, - честно призналась она. - Я всю свою жизнь искала уверенность в завтрашнем дне, Роберто дал мне это, со своей стороны я пытаюсь окружить его заботой, нежностью, но он так противится всему этому, порой я даже не знаю с какой стороны к нему подойти. Ты его друг, ты знаешь его, скажи – у меня есть шанс? Что мне сделать? Как быть?

- Палома, просто будь собой, не играй с ним в игры, не притворяйся, тогда и он откроется тебе, - посоветовал Энрике, - ты даешь ему надежду на будущее, в которое он никогда не верил, а это очень многое, поверь. Может он мало времени тебе уделяет, но будь терпеливой, и все придет.

- Ты что-то знаешь? – она тут же встрепенулась.

- Нет, - осекся Энрике, он чуть не проговорился о доме, - просто если ты что-то чувствуешь к Роберто, то борись за него, но не притворяйся, притворства он не потерпит, это мой дружеский совет.

- Я не знаю, - Паула убрала руку со стола, - порой мне кажется, что когда я веду себя, как маленькая избалованная девочка, ему так легче со мной.
- Ты тонко чувствуешь его настроение, - подметил Энрике, - может выпьем чай, кофе? Что будешь?

- Кофе, - попросила Паула. – Чувствовать настроение и быть нужной, это такие две разные вещи. И я стала чувствовать, что не нужна ему, - вздохнула она. - Он и раньше то не был со мной откровенен, а сейчас и во все отдаляется.

- Ты нужна ему, очень нужна, - Энрике старался поддержать молодую женщину. Он не мог ей сказать, что Роберто сам сейчас находится на перепутье. – Просто будь с ним, верь ему. Стань ему хорошим другом.

- Другом, - покачала головой Паула. – Ты сам это сказал. Значит есть другая. Я как женщина, чувствую это. Моя интуиция меня не подводит.

- Другая? Паула, это просто твои страхи, успокойся. Поверь, - он поставил чашки на стол, - у него просто нет времени на то, чтобы завести новый роман. Он слишком занят работой, не забывай у него есть семья. Там соответственно свои проблемы. Ты для него отдушина.

- Второй план, - она увидела сочувствие в его глазах, - не переживай, я знаю, на что шла.

- Паула, береги то, что у вас есть, и поверь многое может измениться, - улбынулся Энрике.

Паула улыбнулась ему в ответ. Не ожидала она такого разговора с другом Роберто. Впервые не притворялась, была собой.

- Спасибо, Энрике, за приятную беседу, - поблагодарила она и встала. - Я пойду, извини, что задержала тебя, просто не могла до него дозвониться, решила зайти сюда.

- Все в порядке, - Энрике тоже встал. - Как там твоя квартира? Кристина тебя устраивает?

- Да, она профессионал своего дела. Правда ее не было сегодня, - Пауло стала серьезной.

- Как не было? - переспросил Энрике.

- А ты не знаешь? - удивилась она.

- Что не знаю? - спросил он.

- У нее умер муж, - сообщила ему Паула.

Энрике побледнел и сел на стул:

- Когда это произошло? - он был сражен сообщением.

- Вчера, сегодня они его похоронили. Мне жаль ее. Она хороший человек. Меня терпит, - она улыбнулась, - с моим несносным характером. Завтра обещала быть.

- Паула, думаю ей стоит дать несколько дней прийти в себя, - Энрике снова встал. - Такое горе.

- Решайте сами, работы продолжаются, - Паула направилась к выходу, повернувшись у двери, сказала, - а это самое главное. Жизнь не стоит на месте. Спасибо за все.

Энрике проводил Паулу. Новость огорошила его. Что он испытывал – радость, сочувствие. Он не мог ответить, понимая одно - Кристина стала вдовой, она осталась одна...

... Карлос оставил Викторию и уехал. Девушка стояла около дома, заходить в него совершенно не хотелось. Слезы потекли по ее щекам. Всхлипывая она направилась в сторону сада, обнимая себя руками, испытывая желание согреться. Почему судьба так несправедлива к ней? Она не сразу услышала шаги, только почувствовала, как на нее накинули куртку и обняли. Отец. Роберто обнимал ее, вытирал ее слезы. Смотрел внимательно с сочувствием.

- Твои слезы разрывают мое сердце, - он еще крепче обнял ее, сжимая в своих крепких объятиях. Виктория повернулась и обняла отца, прижалась к нему, черпая силу, как же редко он обнимал ее. – Вот от этого я и старался тебя уберечь, родная. От слез, от разочарования, - сказал Роберто и вздохнул, гладя дочь по голове.

- Папа, почему? - прошептала Виктория, уткнувшись в его рубашку.

- Почему любовь приходит, не спрашивая? - тихо спросил Роберто. - Почему переворачивает твою жизнь? Почему так горько осознавать, что жить так как раньше, уже не получится? - он поставил подбородок на ее голову.

- Почему все так несправедливо? Почему все так? - Виктория вздрагивала в его объятиях. - Ты стремишься быть счастливым, а жизнь отбирает у тебя надежду.

Она почувствовала, как Роберто напрягся, она уже испугалась, что он ее отпустит, но нет, он еще крепче обнял ее.

- Девочка моя, ты злилась на меня, обижалась, - тихо ответил он, - а я просил тебя, как же я просил тебя, не доверяться, не позволять себе влюбляться. Любовь ломает человека. Она изменяет его. Она придает силы или отбирает, - он горько вздохнул.

- Любовь нужна, без нее нельзя жить, - она выбралась из его объятий, приобняла его и они пошли по тропинке вдвоем, как же редко он вот так подпускал ее к себе близко, всегда на расстоянии. – Разве можно уберечься от любви?

- При желании – да, - кивнул он.

- У тебя это получилось? - спросила Виктория, не веря, что такое возможно.

Роберто молчал. Он не знал, что ей ответить.

- В жизни многое получается, многое не удается, но ты в силах изменить себя, ты очень смелая, решительная, - он крепче прижал ее к себе, приподнимая, вызывая улыбку на лице. – Порой близкие люди причиняют сильную боль.

- Я не смогу жить без него, - призналась Виктория. - Ты против него, я знаю, только не ругайся, - попросила она, - у меня уже нет сил выяснять отношения.

- Почему ты так говоришь? - Роберто остановился. - Вы поругались? - спросил он. - Не переживай, помиритесь. Сладость примирения – это незабываемое чувство, - он почти улыбнулся.

- Он не желает меня видеть, они уедут из города, - Виктория не смотрела на него, а если бы смотрела. то увидела, как он изменился в лице, услышав ее слова. - Я хотела тебя попросить, чтобы ты больше никогда не приближался к Кристине, но в этом уже нет смысла. Они уезжают.

Роберто запнулся. Она уедет, уедет навсегда из города. В этом виноват он. Он опять терял ее, так и не обретя вновь, только взбудоражив все, вспомнив прошлое, почувствовав сладость ее губ, тепло ее объятий.
- Нет, - слово сорвалось прежде, чем он успел его сдержать. - Что? - Роберто повернулся к дочери и взял ее за плечи.

- Они уезжают, - повторила Виктори, не обратив внимания на его категоричный отказ.

Роберто опустил руки и сунул их в карман:

- Что ты говоришь? - переспросил он, не веря.

- Ты натворил дел, - вздохнула Виктория. - Как ты мог, папа? В день похорон их отца, ты целовался с их матерью, Даниэль считает, что она предела его память.

Роберто на секунду закрыл глаза:

- Мне надо было остаться, чтобы объяснить, - произнес он.

Виктория удивилась этим словам - никогда ее отец ни перед кем не оправдывался, а тут, но в слух спросила другое:

- Папа, почему ты так поступил? - Виктория смотрела на отца. Еще минуту назад он был другим, более открытым, сейчас же снова весь в себе, и это его излюбленная поза - руки в карманы. - Столько женщин вокруг. Я понимаю, что у вас с мамой нет никаких отношений, но не пойму, почему вы до сих пор вместе. Почему вы не хотите развестись?

- Я не знаю, почему так случилось, - Роберто словно не слышал, о чем попросила его Виктория, - но это произошло и не буду отпираться и что-либо придумывать, я виноват в случившемся, виноват в том, что Даниэль и Сабрина сейчас обвиняют мать.

Виктория моргнула и тряхнула головой. Он признал свою вину, он пытался оправдаться, при этом защищая Кристину.

- Что с тобой, папа? Я тебя не узнаю, - спросила она.

- Последнее время я это очень часто слышу, - он слегка нахмурился. - Я такой, какой я есть. Не идеален, но такой, как всегда, - он пожал плечами.

- Нет, - Виктория покачала головой. – Ты стал мягче.

Роберто вытащил руку из кармана и приобнял дочь, и они пошли по тропинке.

- Даниэль, зол на меня, я поговорю с ним, и вы помиритесь, - ответил Роберто. - Ты долго была у них, - заметил он, меняя тему. - Почему они решили уехать? Я постараюсь понять, чтобы предпринять какие-либо действия, чтобы твой Даниэль никуда не уехал, - тут же он объяснил свой интерес.

- Папа, ты действительно это сделаешь? - глаза Виктории сверкнули. - Ты же был против него? Даже уволил его, - напомнила она.

- Я все сделаю для тебя, я желаю тебе только счастья, - ответил Роберто. - И как бы больно мне не было осознавать, что ты влюбилась, и влюбилась в него, - Роберто хмыкнул. - Он хороший человек, но если он только посмеет обидеть тебя, будет иметь дело со мной. Я помогу тебе, - он наклонился и поцеловал ее в голову. - Ты моя дочь. Я в ответе за тебя.

- Почему ты его уволил? - спросила Виктория, она хотела знать ответ на этот вопрос.

- Не спрашивай меня, - пожал плечами Роберто. - Я и сам не знаю. Просто разозлился.

- Разозлился? - удивилась Виктория. - За что? И потом – разве не ты мне говорил, что в делах должна быть холодная голова, - она покачала головой, словно не верила в его слова.

- Да, я был не прав, - Роберто поднял руки в знак смирения. - Хочешь – я исправлю ситуацию? Возьму его назад? - предложил он, Роберто был готов на все, только бы остановить их, только чтобы Кристина осталась в городе.

- Назад? – Виктория смотрела на отца, она вспомнила его условие, выдвинутое Кристине. – Без того условия? - она слегка прищурила глаза

Роберто улыбнулся:

- Моя девочка выросла, - тяжко вздохнул он. - Мы взрослые порой тоже совершаем ошибки. Я просто был неправ. Я признаю этот факт. Даниэль не виноват в том, что занял определенное место в твоей жизни, а я просто еще не принял это. Я поговорю с ним. Считай, что это моя отцовская ревность.

- Боюсь, папа, что уже поздно, - Виктория отвернулась, чтобы сдержать слезы. - Ты таких дров наломал. Ревность? Никогда не думала, что ты умеешь ревновать, - она нахмурилась, не узнавая отца.

- Я наломал дров, я их и исправлю, - Роберто снова обнял Викторию. - Я всегда буду тебя ревновать. Мою девочку, которую я нянчил, растил. Растил, растил, чтобы отдать какому-то мужчине, - он покачал головой, - очень больно это осознавать любому отцу, что твоя девочка будет принадлежать своему избраннику.

- Как? - Виктория горько улыбнулась, с одной стороны ей было приятно, что они вот так разговаривали с отцом, а с другой, что он мог сделать? - Они уезжают. Что можешь сделать? Даниэль не будет с тобой разговаривать, - вздохнула она. - Я вообще против, чтобы вы встречались, я помню последние ваши встречи, они не проходили без ругани и скандалов. А сегодня так и вообще до драки дошло.

- Виктория, я подводил тебя? - спросил Роберто.

- Да, сегодня, ты неправильно повел себя с Кристиной, - тут же ответила она.

- Оставим эту тему, - отмахнулся Роберто, не желая говорить об этом, так как это принадлежало только им, правда теперь уже не только им, но и их дети стали свидетелями их первого поцелуя спустя столько лет. - Главное, чтобы ты помирилась с Даниэлем. И потом я не намерен терять такого работника, - его бровь слегка приподнялась.

- Но он же не на тебя работает, - покачала головой Виктория.

Роберто довольно хмыкнул, снова сунув руки в карманы:

- Это смотря с какой стороны посмотреть, - пространственно ответил он.

- Не понимаю, - нахмурилась Виктория.

- Виктория, просто доверься мне, - попросил Роберто, - и завтра твой Даниэль будет уже работать на меня. Он всегда работал только на меня, - Роберто смотрел на ночное небо. - Нито не переоформлял документы, - признался он. - Он просто временно находился в офисе Алехандро.

- Папа, тогда как ты мог так разговаривать с Кристиной в офисе? - воскликнула Виктория. - Как ты мог требовать такое от нее? - она не понимала поведения отца. - Я вообще запуталась и не понимаю, что между вами? Что-то не увязывается. Вы оба не договариваете.

- Не думай об этом, - тут же ответил Роберто и приобнял ее, направляясь к дому. - Просто мы обычные люди, можем совершать необдуманные поступки, но что нас может связывать? -спросил он. - У меня семья. У нее своя жизнь. Она только что похоронила мужа, - уже про себя подумал: такого мужа. Если бы он был жив, то Роберто с удовольствием бы поговорил с ним по мужски.

- Муж здесь ни при чем. Это не он, - грустно ответила Виктория.

Роберто резко остановился, желваки заиграли на его скулах, руки сжались в кулаки:

- Что не он? – он весь замер в ожидании.

- Это не он ее изнасиловал, - Виктория смотрела под ноги, кто-то забрался к ним в дом и, ну ты сам понимаешь.

Роберто не понимал:

- Когда забрались? - он хотел знать все подробности

- Давно. Это было очень давно, - пожала плечами Виктория.

- На сколько давно? – допытывался Роберто.

- Папа, ты странно себя ведешь, - Виктория подняла голову и посмотрела на отца. - Разве важно когда это случилось, это просто ужасно. Не дай бог кому-либо такое пережить. Как она вообще смогла дальше жить. Растить детей.

Роберто сжал кулаки от бессилия, невозможности защитить, невозможности уберечь ее.

- Давно, - повторил он, не веря словам.

Она так отреагировала, как будто это произошло вчера. Он не верил. Виноват ее муж, но Роберто не мог этого сказать дочери. Если бы он не умер, то Роберто бы точно убил его.

- Папа, пообещай мне, что этого больше не произойдет, что ты оставишь ее в покое, - попросила Виктория. - Она не такая, как все твои женщины. Дай мне слово, что ты не будешь с ней встречаться.

Роберто молчал, он не знал, что ему ответить, так как не мог дать такого обещания дочери:

- Она не такая, - он посмотрел на небо, - я не буду ее принуждать, даю тебе слово, - уклончиво сказал Роб.

- Папа, ты меня пугаешь, - Виктория остановилась. – Я прошу тебя оставить ее в покое, а ты лишь говоришь о том, что не будешь ее принуждать. Как это понимать?

- Виктория, я не могу оставить ее в покое, - он видел удивление в глазах дочери. – Успокойся. Я же дал тебе слово – помочь. А чтобы помочь – мне нужно с ними поговорить, так что мне придется с ней встретиться, - он постарался усыпить ее бдительность.
Виктория не знала, что сказать. С одной стороны страстно желая, чтобы Даниэль остался, а с другой – она не могла представить встречу Кристины и отца, после произошедшего, а тем более, чтобы они спокойно общались.

- Не знаю, папа. Честно не знаю, как быть, - вздохнула Виктория.

- Доверься мне, я решу твой вопрос, - кивнул Роберто.

- Я с трудом верю в то, что ты не против Даниэля, - осторожно сказала она.

- Я не то чтобы против него, просто мне неприятен факт того, что ты встречаешься, - Роберто открыл дверь, пропуская дочь вперед. - Мне надо привыкнуть, свыкнуться с мыслью, что ты уже не та маленькая девочка, которую я мог посадить на колени и рассказать сказку со счастливым концом.

- Папа, - Виктория рассмеялась, - ты так редко это делала, что я считала это вообще сказкой, - она обняла отца за талию.

- Да, - согласился с ней Роберто, - я мало уделял тебе времени. И сейчас понимаю, что ты уже начала познавать жизнь, а она не так приветлива порой, - он вздохнул. - Вот по этому я стремился уберечь тебя.

Виктория с нежностью обнимала отца. Она так страстно жаждала вот такого общения и получила его. Она не понимала, что с ним произошло, но радовалась, имея возможность почувствовать себя защищенной. Пока рядом отец, она всегда будет находиться под его защитой, какая же она была глупая, когда не понимала его, осуждала. Права Сабрина – их родители не совершенны, они были такими же людьми, как и они сами, и могли совершать ошибки. Самое главное, что ее папа хотел исправить свою ошибку...


... как бы она хотела исправить, изменить вчерашний день. Если бы знала, то ни за что бы они зашли в кабинет, не остались бы наедине. Кристина тихо вздохнула... она его целовала, отвечала на его поцелуи. Она не верила в то, что такое было возможно, пока прошлое не напомнило о себе... а если бы не напомнило? Кристина вздрогнула и разбудила Сабрину.

Кристина с улыбкой посмотрела на дочь.

- Доброе утро, соня, - сказала Кристина и поцеловала ее в щеку.

Сабрина с печалью взглянула на мать:

- Это ведь правда, что мы больше его не увидим? Что он больше не придет? Что не улыбнется? - спросила она.

- Брина, девочка, - Кристина обняла дочь. – Пожалуйста, береги себя. Ему там лучше. Как бы больно не было мне это говорить, но он так устал, - призналась она.

- Мама, от чего устал? - не поняла Сабрина

- От жизни, - Кристина понимала, что Сабрина в состоянии принять эту информацию.

- Ты права, сердцем я понимаю, что это правда, но не хочу верить в то, что он оставил нас, - вздохнула девушка и повернулась на бок.

- Он не оставил нас, он будет нас защищать с небес. Я верю в это, - Кристина поправила ее волосы. - Ты никогда не останешься одна. Я всегда буду рядом. А твой отец незримо будет присутствовать в твоей жизни. Изо дня на день ты будешь встречать его в дуновении ветерка, в шорохе листьев, в пение птиц. В тебе находится частичка его. Он навсегда останется в наших сердцах, - она смотрела на дочь с грустной улыбкой.

- Я знаю, мама, но так сложно это принять. Скажи, ты хочешь уехать из города? Мы с Даниэлем тебя поддержим, - Сабрина внимательно смотрела на мать.

Кристина так ждала этих слов раньше, но это было до того, как она встретилась с Алехандро, с Роберто, а сейчас она не знала, как быть. Как своим решением разрушить карьеру детей? Как усыпить бдительность Алехандро? В первую очередь она должна была думать о них, потом о себе. Уехать, означает сбежать от проблем, но это все временно. Алехандро не оставит ее в покое. Он найдет их везде. Она понимала, что надо остаться здесь и принять вызов, бороться.

- Сабрина, помнишь ты мне говорила о Луз. Расскажи, что именно ты узнала, - спросила Кристина, меняя тему.

- Мама, ты же просила меня не ворошить прошлое, а сама сейчас спрашиваешь, - нахмурилась Сбарина. - Не понимаю

- Просто пытаюсь отвлечься, - вздохнула Кристина и села.

Сабрина поднялась с постели:

- Странное какое-то отвлечение, - буркнула она. - Сначала просите не трогать эту историю, папа тоже просил оставить это дело. Но если хочешь знать, скажу, эту женщину убили, - ответила она.

Кристина побледнела. Неужели Сабрина считала, что Рафаэль убил ее мать.

- Брина, понимаешь, - начала она подбирать слова, чтобы оправдать действие Рафаэля, - когда пациентку отключают от аппаратов, то это не значит, что ее убили. Просто не оставалось другого выхода, это уже был не тот человек.

- Мама, ты меня удивляешь, - Сабрина накинула халат, - при чем тут аппараты и отключение, когда я говорю о снимках. И кто тебе сказал про аппараты? - она с подозрением смотрела на Кристину

- Ты мне сама сказала, что ее отключили от аппаратов, вот я и подумала, - пожала плеччами Кристина, не понимая, о чем именно говорила ее дочь.

- Да, - Сабрина еще сомневалась. – А о снимках кто тебе сказал?

- Отец, перед смертью, - вздохнула Кристина, упомянув Рафаэля.

- Почему его так волновала эта история перед смертью? - Сабрина скрестила руки на груди. - Меня это удивляет. Он же…

- Брина, девочка, - перебила ее Кристина. - Рафаэль очень переживал за тебя. Он знал, какая ты впечатлительная. Вот и сказал о снимках, я ничего не знаю. Просто расскажи мне, - попросила Кристина, - он попросил меня, чтобы ты не вмешивалась – я передаю его волю. Это были его последние слова – по этому и хочу знать.
- Странно все это, - пожала плечами Сабрина. - Снимки, настоящие снимки были в другой карте, их две. Те снимки я отдала отцу, не знаю теперь, где они. На них было доказательство того, что эту женщину можно было бы спасти, если бы во время провели трепанацию, но снимки скрыли, подложив другие. Луз умерла, она стала пешкой в чьей-то игре. По этому я так и заинтересовалась этой историей. Мне было жаль эту незнакомую мне женщину, - она произнесла это на полном автомате, словно отгородилась от той истории, которая принесла разочарование ее отцу, если и перед смертью он думал об этом.

Кристина пошатнулась. Сабрина говорила о своей матери, Рафаэль не выдержал этой новости. Теперь она понимала его.

- Мама, мама, что с тобой, тебе плохо. Даниэль, - закричала Сабрина, шагнув к ней.

Даниэль забежал в комнату во время, чтобы подхватить Кристину, она практически потеряла сознание.

- Мама, что с тобой? – его голос был обеспокоен. - Брина, вызывай врача.

- Не надо, - прошептала Кристина, - просто сказалось волнение последних дней. Мне уже лучше, - она пыталась справиться с дыханием, сердце гулко билось в груди.

- Ты уверена, - Даниэль был очень взволнован.

- Мама, давай вызовем врача, - Сабрина проверяла ее пульс. – У тебя скорее всего упало давление.

- Да, наверное, - Кристина поправила халат на груди. - Не волнуйтесь. Самое главное, чтобы у вас все было хорошо.

- У нас все будет хорошо, если мы уберемся из этого города, - резко сказал Даниэль и встал.

- Даниэль, о чем ты говоришь? – Кристина не понимала его.

- Мы уезжаем, - твердо ответил он. - Я сегодня же уволюсь, и вечером можем уже уехать домой.

Кристина прижала руки к груди, ну и как теперь им объяснить, что они не могли уехать, если раньше она просила это сделать, то сейчас говорить обратное – они просто не поймут ее.

- Даниэль, послушай меня, не спеши, подумай. Твоя работа. Твоя карьера, - начала она.

- Знаешь, это смешно, - Даниэль повернулся и посмотрел на Кристину. - Это действительно моя работа, я хотел бы работать с Роберто, и положа руку на сердце, признаю тот факт, что он смог бы меня многому научить, но после вчерашнего я его видеть не хочу, - Даниэль с осуждением смотрел на мать. - А с Алехандро, с этим человеком просто невыносимо работать, он лезет в мою личную жизнь, так что меня ничего не держит, - он развел руки в стороны.

- А как же Виктория? - напомнила ему Кристина о дочери Роберто. - Ее ты тоже видеть не хочешь?

- А что Виктория? - Даниэль отвернулся, не в силах признаться, что Виктория стала очень дорога ему. - Она останется здесь, в этом городе, со своей семьей.

- Даниэль, - Кристина поднялась с постели. Она зашаталась, но сын поддержал и тут же отступил, он не мог принять ее вчерашний поступок. – Пожалуйста, не губи свою жизнь, - попросила она, - не руби с горяча.
- Ты удивляешь меня, мама. Еще вчера ты просила меня уехать, вы в два голоса с отцом просили, а сегодня ты уговариваешь меня остаться. Можно узнать причину? - он поставил руки в бока, поджав губы.

- Ты обижаешь меня своими подозрениями, - спокойно ответила Кристина.

- Позволь усомниться в твоих словах, - сухо ответил Даниэль, - но я не желаю говорить об этом. Хочу вычеркнуть из памяти все, что было, все.

- Сынок, не так просто это сделать, - прошептала Кристина и отвернулся от него.

- Видимо тебе виднее, однако что я могу сказать, если ты в день похорон отца целовалась с другим мужчиной, не думаю, что твои воспоминания так болезненны, прости мою жестокость, - он все извинился за свои слова, но не мог сдержаться и продолжил. - И с кем? Отцом Виктории. Девушки, с которой я встречался. С женатым мужчиной. Как мне это принять и понять? Давай не будем поднимать эту тему, мама. Мы уезжаем - этот вопрос решен!

- Даниэль, подумай о Сабрине. Ее работа. Ты не спросил – хочет ли она уезжать, - Кристина цеплялась за последнюю возможность.

- Она уже взрослая, может выбирать, но ты и я уедем. Даже не спорь, - категорично заявил он.

- Даниэль, - Сабрина пыталась образумить брата. – Как ты разговариваешь с мамой? Она этого не заслужила.

- Я говорю так, как считаю нужным. Я теперь глава семьи, и вам придется считаться с моим мнением, - тоном, не требующим возражения заявил Даниэль. - Я не желаю оставаться в этом городе ни минуты, где мне все напоминает о предательстве памяти моего отца и когда? В день его похорон с отцом моей девушки. Мама, ты хочешь, чтобы я продолжал? Как же я тебя боготворил, - он покачал головой и вышел.

Кристина бросилась за ним:

- Сынок, прошу тебя, - взмолилась она. - Пожалуйста, не губи свою жизнь, я приму любое твое решение, но ты не должен отказываться от своих возможностей.

- Видишь ли, мама, ты лишила меня моих возможностей, а также любимой девушки, - ответил он, даже не поворачиваясь к ней.

Кристина опустилась на колени и заплакала, Даниэль остановился, ему было невыносимо слушать рыдания матери. Она никогда не показывала своих слез, а сейчас не сдержалась, и это он довел ее до этого. Он обернулся. Кристина стояла на коленях, Сабрина пыталась ее поднять, слезы катились по ее щекам, она с осуждением смотрела на брата. Даниэль вернулся и поднял мать с колен.

- Прости меня, - он прижал ее к себе, - но не проси понять – ты разрушила мою жизнь. Ты сказала, что примешь любое мое решение - мы уезжаем.

Он усадил ее на диван и ушел. Кристина закрыла лицо руками, рыдая, она вздрагивала.

- Даниэль, что случилось, ты куда? – Карлос входил в дом.

Увидев рыдающую Кристину, он подбежал к ней, присел рядом и обнял ее, успокаивая. Он посмотрел на Сабрину, та, вытирая слезы, рассказала о том, что произошло.

- Даниэль одумается, - Карлос убрал волосы с лица Кристины . - Поверьте, он извинится, что был так груб с вами.

- Мы уезжаем, - Сабрина сидела напротив матери и Карлоса.

- Куда? - он посмотрел на девушку.

- Домой, - прошептала Сабрина и забралась на диван с ногами, села, поджав их под себя.

- Я с вами. Можно? - он повернулся к Кристине.

- Карлос, дорогой, - Кристина погладила его по щеке. – Здесь твоя семья.

- Нет, - он качал головой. - Вы стали моей семьей. Вы мне очень дороги. Меня здесь ничего не держит. Ничего нет.

- Карлос, нельзя так говорить. Они твои родители, - она еще всхлипывала, но слез уже не было.

- Я буду их навещать. Работу я так и не нашел и…, - Кристина перебила его.

- Работа, Карлос. Я совсем забыла тебе сказать – Энрике берет тебя, так что у тебя есть шанс построить свою карьеру. Дорогие мои, - она взяла руку Сабрины и Карлоса и соединила их, - вы не должны отказываться от того, что вам предоставила жизнь, она дает вам шанс. Тебе – стать врачом, тебе – найти себя в том, что тебе так нравится. Энрике поддержит тебя. Вы встретили друг друга, не позволяйте обстоятельствам разрушить то, что зарождается. Я не позволю вам следовать за мной, гонимой прошлым. Я буду с Даниэлем, буду просить его простить меня, это моя вина, я очень сильно виновата перед ним. Вы не должны расплачиваться за мои проступок, - сказав, Кристина отошла от дивана.

- Да что такого случилось, - Карлос поднялся на ноги. – Вы же все объяснили, неужели Даниэль не понимает. Какой же он упрямый? - разозлился он. - Я поговорю с ним.

- Карлос, пожалуйста, не трогай его сейчас, он нагрубит тебе, вы поругаетесь. Я не хочу этого, - тихо попросила Кристина. - Хватит скандалов. Нужно время, чтобы он принял и простил меня.

Кристина покачала головой и ушла наверх.

- Мне надо на работу, - Сабрина не знала как быть, - я не могу оставить маму в таком состоянии.

- Я побуду с ней. Иди, я позвоню, если что, - успокоил ее Карлос.

Сабрина собралась и ушла на работу. Карлос проводил Сабрину и поднялся к Кристсине. Он постучал в дверь ее комнаты.

- Можно? - спросил он, приоткрывая дверь.

- Да, заходи, Карлос. – Кристина стояла посреди комнаты. – Я уже тоже собралась. Пойдем. Я познакомлю тебя с Энрике. Тебе он понравится. У тебя все получится, - она попыталась улыбнуться ему.

- Кристина, я не буду там работать без вас. Не хочу знакомиться, - отказался Карлос. – Давайте никуда не пойдем. Вы очень бледны. Расстроены. Дайте мне его телефон – я позвоню, объясню, что вы сегодня не в состоянии выйти на работу, - попросил Карлос.

- Есть дела, обязательства. Мне надо все передать, рассказать. Даниэль настроен решительно. Уже ничего не изменить, - Кристина взяла сумочку, - Карлос, Рафаэль сказал, что снимки у тебя?

- Они у меня, я их оставил в надежном месте. Я так понимаю, что они очень важны, - кивнул он.

- Да, они очень важны. Храни их, как зеницу ока, они мое спасение, - Кристина понимала, что это единственное, что могло защитить Сабрину от нападок Винсенте, но еще был Алехандро, был Роберто, как быть с ними?

- Спасение? - переспросил Карлос. - Вы о чем? Что вы имеете в виду?

- Просто они очень важны для меня, - Кристина грустно улыбнулась. - Пойдем, не упрямься, - она протянула ему руку.

Карлос пошел с ней, совершенно не желая устраиваться на работу. Как все странно происходило в жизни: ждешь, ждешь, а когда получаешь, оказывается, что это уже не так важно и не так необходимо.

Карлос открыл дверь и увидел Винсенте, стоящего на пороге.

- Винсенте. Что вы тут делаете? – он был очень удивлен.

Винсенте в свою очередь совсем не ожидал увидеть Карлоса, он специально дожидался, чтобы уехали Даниэль и Сабрина, ждал, чтобы поговорить с Кристиной наедине.

- Карлос, кто там? – Кристина подошла к двери, увидев Винсенте, она нахмурилась.

- Я пришел выразить вам свое соболезнование, могу зайти? - спросил он.

- Боюсь, что нет, нам пора уходить, мы торопимся, - Кристина взяла сумочку.

- Я не займу у вас много времени, - настаивал Винсенте.

Кристина покачала головой и пропустила его в гостиную.

- Карлос, поднимись пожалуйста в мою комнату, - попросила Кристина, - я забыла папку на столе, не хочется потом возвращаться.

Карлос посмотрел на Винсенте, потом на Кристину. Она явно его выпроваживала. Интересно – какие у них могли быть дела, подумал он?

- Хорошо, - кивнул Карлос и направился к лестнице

Не нравилось ему все это. Очень не нравилось...


... ему совсем не понравилось, что он услышал. Алехандро нахмурился, смотря на Даниэля.

- Что ты сказал? - переспросил он.

- Я прошу вас меня уволить, - сухо ответил Даниэль.
- Не понимаю, - он встал и вышел из-за стола. – Мы работаем, проект в самом разгаре. Так дела не делаются, - Алехандро помахал рукой

- Извините, но мне нечего добавить, я увольняюсь и уезжаю, - просто ответил Даниэль.

- Уезжаешь, - Алехандро покачал головой. – Боюсь тебя разочаровать, но ты не можешь этого сделать. Ты подписал контракт, - напомнил ему он.

- Да именно, ты подписал контракт, - в раскрытых дверях на пороге стоял Роберто в темных очках.

Даниэль резко обернулся:

- Вы? Что вы тут делаете? - с возмущением спросил он.

- Работаю, - Роберто зашел в кабинет Алехандро. – У нас контракт. Обязательство. Боюсь, что ты не в состоянии заплатить неустойку по договору. Надеюсь, что ты внимательно его читал? - спросил Роберто, смотря на сына Кристины.

- О чем вы? – Даниэль не понимая, нахмурился.

- Об обязательствах. Ты не маленький мальчишка, который с горяча ломает себе жизнь, - Роберто повернулся к Алехадро. - Алехандро, разреши мне поговорить с ним наедине, - попросил он.

- Мне не о чем с вами разговаривать, - Даниэль не желал его видеть, и тем более говорить с ним.

Перед его глазами стояла картина: его мать в разорванной блузке, в его объятиях, раскрасневшаяся, с распухшими губами в день похорон его отца, да, она вырывалась и кричала, но они целовались, и как сказала его мать, она не была против. Может если бы не эти ее слова, ему бы легче было принять произошедшее... или нет... значит он допускал насилие со стороны Роберто... Даниэль стиснул зубы, запутавших в своих мыслях.

- Алехандро, - Роберто положил ему руку на плечо. – Позволь воспользоваться твоим кабинетом.

- Ты знаешь, Роберто, - Алехандро был против, - он мой такой же работник, как и твой – наш контракт общий. Наше дело, - напомнил он.

- Ты прав, контракт общий, но договор на работу он подписывал со мной, - Роберто слегка повел головой, - осмелюсь тебе это напомнить.

Алехандро нахмурился. Какое упущение, обрадовавшись, что он нашел сына, забыл о самом главном – оформить все документально.

- Это еще ничего не значит. Ты его уволил, - Алехандро начал закипать.

- Уволил на словах, - Роберто присел за стол переговоров. – Мы не позаботились об оформлении, он временно перешел в твой офис, но занимается моей стороной в нашем общем договоре. Ты будешь мне противоречить? - спросил Роберто, не снимая очки.

- Нет, но, - Алехандро не понимал, как он мог допустить такую оплошность.

- Мы с тобой обсудим детали, а сейчас прошу тебя воспользоваться твоим кабинетом, либо, - он повернулся к Даниэлю, - нам придется проехать в мой офис, ты еще мой работник. Все документы у меня, - он был очень серьезен.

- Они мне не нужны. Можете их забрать себе, - в сердцах ответил Даниэль.

- Твой диплом? – Роберто был совершенно спокоен. – Ты действительно настолько наивен, что не желаешь принимать жизнь такой, какая она есть? - спросил он, посмотрев на сына Кристины.

Алехандро безумно хотелось узнать о чем они говорили, но упустить их из кабинета, значит потерять из виду своего сына, он уже совершил большой промах, сейчас надо было действовать с осторожностью.

- Хорошо, подождите, я вас оставлю, - согласился Алехандро и направился к двери, - поговорите спокойно. Даниэль, - уже практически выходя, Алехандро обратился к сыну, - Роберто прав, у тебя нет таких средств, чтобы покрыть финансовую неустойку. Тюрьма – не лучший вариант твоей дальнейшей жизни, - он захлопнул дверь с другой стороны.

Алехандро сразу же направился к Николасу. Как тот мог допустить такое дело? Почему он не досмотрел, что у них работал человек, который не устроен, а ведь он знакомил Даниэля со всеми, почему тогда не возник этот вопрос. Как будто все специально промолчали.

Даниэль заметался по кабинету, как загнанный зверь. Роберто ждал, пока он успокоится, сидя на кресле.

- Я не позволю вам вмешиваться в мою жизнь, - Даниэль наконец-то сел напротив Роберто. – Не позволю, - он ударил ладонями по столу.

- Я не вмешиваюсь, - Роберто снял очки. – Когда ты остынешь, ты поймешь, что я прав, - он положил их на стол.

- Вы правы? - усмехнулся Даниэль. - Вы то увольняете меня, то вновь принимаете назад. Я вам что игрушка? - он с ненавистью смотрел на отца Виктории, на мужчину. который целовал его мать, в то время как его отцу было отказано в этом.

- Ты взрослый молодой человек. Перспективный, талантливый. У нас с тобой сугубо рабочие отношения, прошу помнить об этом, - Роберто говорил спокойно, взвешивая каждое слово.

- Сугубо рабочие? – усмехнулся Даниэль. – Позвольте с вами не согласиться – я встречался с вашей дочерью. Вам это тоже не нравилось. Сейчас вы резко изменили свое мнение? - Даниэль чуть поддался вперед, - можно спросить, что повлияло на это?

- Нет, я не изменил своего мнения, я считаю, что как работник – ты мне подходишь, но как спутник моей дочери – не уверен, - покачал головой Роберто, - я не желаю, чтобы она страдала по твоей вине. Ни один родитель не желает, чтобы его детям причиняли боль и приносили разочарование.

- Жизнь непредсказуема, - Даниэль немного успокоился, в его голосе появились стальные нотки, он откинулся на спинку стула.

- Ты прав, - Роберто улыбнулся, вот таким он ему нравился, уверенным в себе. – Она преподносит нам сюрпризы. На будущее будь очень внимательным, когда подписываешь документы.

- О, теперь я на всю жизнь запомню этот урок. Вы хороший учитель, - Даниэль понимал, что Роберто действительно хороший учитель, в глубине души радуясь возможности вновь работать с ним, но принять факт, что он целовался с его матерью, да еще в день похорон отца, он не мог. - Теперь я ваш раб. На год – два? - с сарказмом спросил Даниэль.

- Рабство давно отменено, - Роберто приятно было разговаривать с этим молодым человеком. Да он злил его тем, что покусился на его дочь, его дорогую Викторию, но он дал обещание дочери позаботиться о том, чтобы Даниэль остался в городе, а для этого он сделает все. – У тебя контракт. Прошу выполнять его условия, - Роберто поставил руку на стол и оперся об нее.

- А если я не соглашусь? - Даниэль все еще пытался противостоять этому человеку с железным характером и огромной силой воли.

Он понимал, что стал пешкой в его руках, делах. Если Роберто уволил его на словах, а сегодня говорил о том, что он снова на него работал, значит у него были на это причины, и Даниэль хотел это знать.

- Алехандро уже рассказал тебе перспективы твоего будущего в случае отказа. Мне повториться? - уточнил Роберто.

- Я могу создать такие условия, что вы сами захотите меня уволить, - Даниэль наклонился к Роберто с ухмылкой.

- Тебе это невыгодно, - Роберто хмыкнул и принял его вызов. – Будут страдать твои родные, которых затаскают по судам.

- Родные? – Даниэль покачал головой. – А может вам это на руку? - он прищурился.

- Не понимаю? – Роберто пожал плечами.

- Меня посадят в тюрьму, дорога к моей матери будет открыта, - Даниэль скрипнул зубами от злости и негодования. - Вы, протянете руку помощи, сделав мою мать содержанкой.

Роберто сжал руку в кулак, едва сдерживаясь, он разозлил его.

- Когда меня интересует женщина, - Роберто произнес это таким тоном, отчего у Даниэля похолодело все внутри, - я не опускаюсь так низко, чтобы сделать женщину содержанкой. Существуют масса других способов покорить, соблазнить.

Даниэль подскочил со стула:

- Да как вы смеете мне такое говорить? - возмутился он. - Она моя мать. Вы с ней целовались в день похорон моего отца.

- Сядь на место, - жестко приказал Роберто, но не грубо, и Даниэль послушался. – Ты ведешь себя как мальчишка, - продолжил Роберто, когда Даниэль сел на стул. - Твое ребячество просто смешно. Ты стал главой семьи, так думай о будущем своей семьи. Никогда не позволяй эмоциям взять вверх над разумом. Твоя голова должна быть холодной, когда ты принимаешь решения. Ты решил убежать, спрятаться, - он хмыкнул. - Я не верю, что ты так слаб. Не верю, что твой отец воспитал тебя так, чтобы при первых же трудностях ты отступил. Ты так хорошо отзывался об отце, так будь достоин его памяти.

Даниэль вскинул голову:

- Мой отец, он не стоит даже вашего мизинца, - ему было неприятно слышать то, что говорил Роберто, но он был прав, и от этого Даниэль злился еще больше.

- Так докажи мне, что ты можешь быть выше обстоятельств, - просто ответил Роберто, понимая, что он выиграл этот бой, правда Даниэль еще сопротивлялся, но этот раунд был за ним.

- Почему я вам должен доказывать что-либо? - спросил Даниэль, скрестив руки на груди.

- Потому что ты неравнодушен моей дочери, а я не желаю видеть с ней рядом размазню, - просто ответил Роберто, смотря ему в глаза.

Даниэль сжал руки в кулаки, но Роберто остановил его, не дав сказать.

- Нет, - Роберто всматривался в его глаза. – Не позволяй одному поступку разрушить твою жизнь, жизнь твоих близких. Мы не одни на этом свете, мы в ответе за тех, кто с нами рядом. Твоя жизнь только начинается, - Роберто встал. – Прошу забыть все, что произошло и начать все с начала.

Даниэль встал, все еще кипя от злости:

- Забыть, что вы и моя мать в день…, - начал он.

- Не о том, о чем не имеешь понятия, - резко оборвал его Роберто. – Есть дела, в которые тебе не следует вмешиваться.

- Извините, -Даниэль развел руки, - но я ее сын, я не позволю вам превратить ее в свою игрушку, в очередную, - Даниэль запнулся.

Роберто обошел стол и остановился напротив него:

- Очередная? - бровь Роберто поползла вверх. - Ты слишком осведомлен о моей жизни, молодой человек.

- Также как и вы о моей, - парировал Даниэль.

- Я принимаю твой вызов, а ты мой? Докажи, что ты чего-то стоишь, что ты в состоянии быть выше обстоятельств, - Роберто протянул ему руку.

Даниэль посмотрел Роберто в глаза и пожал его руку:

- Я докажу вам, вы не сломаете меня, - ответил он, понимая, что злость стала понемногу проходить.

Роберто улыбнулся:

- Ты достойный сын своей матери, - он узнавал в Даниэле черты Кристины. – Я со своей стороны даю слово, что не буду вмешиваться в ваши отношения с Викторией, нравится мне это или нет. Она увлечена тобой. Я пытался ее уберечь, но не смог, - Роберто опустил руки. – Не смог. Ты ей нравишься. И я как отец, как мужчина, прошу не причинять ей боль, - просто попросил Роберто, без угроз, по человечески, по отцовски. - Ты думаешь, что знаешь меня, но ты ошибаешься, - он покачал головой, слегка нахмурясь, - ты ничего не знаешь обо мне, ты ничего не знаешь о моей жизни.

Даниэля насторожили слова Роберто:

- Что вы имеете ввиду, говоря о том, что я знаю или чего не знаю? - спросил он и добавил. - Можете не переживать, с Викторией у нас ничего не получится.

- Ты уверен? - Роберто чуть склонил голову, казалось он улыбался про себя. – Ты можешь легко вычеркнуть ее из своей жизни? - спросил он, внимательно на него смотря.

Даниэль моргнул. Роберто был с ним честен и как ему показалось открыт, по этому он признался:

- Не буду обманывать вас, она мне не безразлична, но после всего, что…, - снова он хотел сказать о вчерашнем инциденте.

- Даниэль, - Роберто перебил его. - Что тебя возмутило больше всего? Что твоя мать живой человек, что у него могут быть эмоции?

- Какие эмоции? - покачал головой Даниэль. - Она целовалась в день похорон моего отца и призналась, что вы ее не принуждали!

Глаза Роберто сверкнули, когда он услышал его слова. Он готов был расплыться в улыбке - она призналась, что отвечала на его поцелуи, призналась детям.

- Слушай, - Роберто положил руку ему на плечо. – Я могу понять твою обиду на меня за все слова, что я тебе наговорил. Могу понять то, что ты оттолкнул Викторию, увидев меня и Кристину, свою маму. Только, что тебя так задело? Что твоя мама живая?

- В смысле живая? - переспросил Даниэль, не понимая.

- В прямом, - Роберто отпустил руку. - Она держалась при вас, не давала волю своим слезам, а там за закрытой дверью, она расплакалась, у нее началась самая настоящая истерика.

Даниэль не понимал, о чем он говорил. Роберто покачал головой:

- Я просто пытался ее утешить, успокоить. Пришел выразить свое соболезнование. Привести в чувство, - объяснил он.

- Хороший же способ вы нашли, - Даниэль снова начал злиться. – Вы женаты, хотя для вас это ничего не значит, но мама. Как она могла вам позволить? - спросил он.

Роберто смотрел в сторону - как она могла позволить? Он бы взял насильно этот поцелуй, в тот момент он не контролировал себя. Насильно... господи, ее итак принуждали, надругались над ней, и он думал о том, что потребовал бы от нее насильно.

- Ты знаешь, - Роберто запустил руку в свои волосы, - твоя мама не виновата. Она жертва обстоятельств. Она просто была не в себе. Вот тебе и все объяснение, - он повернулся к нему.

- Как легко у вас все получается, - вздохнул Даниэль.

- Не легко, - ответил Роберто. - Очень не легко, но есть факт, есть объяснение, почему ты упрямишься и хочешь видеть только то, что ты себе надумал? Почему никого не слышишь?

- Вы уверены в том, что говорите? - в свою очередь спросил его Даниэль.

Роберто отвернулся. Он не был ни в чем уверен, но признаться здесь, в присутствии ее сына, что его мать все еще волновала его, заставляла его сердце биться сильнее, не мог.
- Когда-нибудь, - Роберто вздохнул, - когда-нибудь ты поймешь, что чтобы успокоить женщину, допустимо многое.

- Если эта женщина вам знакома, близка, - уточнил Даниэль.

Роберто повернулся к нему, он разозлил его. Он и сам еще не знал, что ему со всем этим делать, а ее сын колол и колол его воспоминаниями.

- Даниэль, хватит копать там, где не следует и искать то, чего не существует, - Роберто сдерживался из последних сил, но он дал слово Виктории, он был в ответе перед Кристиной.

Он даже содрогнулся от этой мысли. Он был виноват перед ней, что ее дети сейчас обвиняли ее в распутном поведении, мало того, он все же принудил ее поцеловаться с ним в день похорон ее мужа. Да, она тоже была виновата перед ним, но он потом спросит у нее за это. Сейчас главное успокоить Даниэля. Главное – решить вопрос с детьми, все остальное потом. Сейчас он должен был защитить ее от ее же сына.

- Вчера у меня возникла мысль, что вы были знакомы с моей матерью, - сказал Даниэль. Роберто даже не успел ничего ответить, как тот продолжил, - но потом понимаю, что этого не просто не могло быть, где моя мама и где вы. Мы простые люди. У вас совсем другая жизнь.

- Даниэль, - Роберто остановил его размышления, слишком опасной темы он коснулся. – Давай начнем работать, позовем Алехандро и начнем рабочий день. Время не стоит на месте, - он взглянул на часы.

Даниэль внимательно посмотрел на Роберто. Казалось тот все доступно ему объяснил, никого не унижая и не оскорбляя, но что-то не складывалось, а что именно – он не мог понять.

- Да, вы правы, нам надо работать, - он покачал головой, а им еще предстояло породниться.

Он полностью прав – Даниэль не в состоянии был отказаться от Виктории. Он сгоряча многое наговорил ей, оттолкнул ее, но она запала ему в сердце, тронула его душу. Даниэль выдохнул с облегчением, как будто камень упал с его души, он не мог самому себе признаться, что не желал уезжать из города. Не хотел покидать Викторию. Не хотел оскорблять маму.

Даниэль смотрел на Роберто. Ведь он скрывал от все, что жаждал работать именно с Роберто. Понимал, что тот достойный учитель, хотя и не простой человек, совсем не простой человек.

- Сеньор Роберто, - Даниэль уже успокоился, - дайте мне слово, что вы не приблизитесь больше к моей матери, что она не будет очередной, извините, - сказав, он тут же попросил прощения.

Роберто остановился у двери, уже взялся за ручку, но не открыл ее:

- Даю тебе слово, - он повернулся к нему, - что твоя мама не будет очередной, - ответив, тут же открыл дверь, не давая Даниэлю спросить.

Даниэль нахмурился – что означали его слова: она не будет очередной. Как это можно было понимать?

- Алехандро, ты где? – Роберто выглянул в приемную. – Позовите, пожалуйста, сеньора Алехандро, - попросил он секретаря.

- Даниэль, думаю, что тебе стоит встретиться с матерью после нашего совещания и поговорить, - он подошел к нему близко. – Не надо ее обижать, - он смотрел ему прямо в глаза, и Роберто понимал, что он не допустит, чтобы Даниэль ее обижал. - Она беззащитна перед тобой, своим сыном. Ты должен это понимать. Она не сможет тебе отказать, противостоять. Дети порой причиняют такую боль, не понимая своих родителей. Ты поедешь к ней и поговоришь, я буду ждать тебя в своем офисе.

Даниэль покачал головой, он понимал, что тот прав. Он очень многое наговорил Кристине, ему было стыдно за свое поведение, но и мама тоже, как она могла так себя вести, да еще в такой день.

Алехандро зашел в кабинет:

- Вы поговорили? - спросил он.

- Да, мы все выяснили, - Роберто разложил на столе проект. – Даниэль продолжает работать. Это было недоразумение.

- Роберто, давай переоформим документы. Я приму Даниэля к себе, - предложил Алехандро.

- Может вы не будете разговаривать в моем присутствии так, как будто бы меня нет, - Даниэлю не нравилось то, что он не управлял своей жизнью, но еще больше его разозлил тот факт, что Алехандро претендовал на него, как на работника.

Роберто и Алехандро повернулись к молодому человеку. Роберто улыбнулся – он был достойный сын своей матери. Алехандро покачал головой, как же он напомнил ему Кристину. Как она посмела забрать именно его, а не Карлоса. Хотя и Карлоса он не стал бы ей отдавать.

- Ты прав, - первым сказал Роберто.

- Да. Извини, - поддержал его Алехандро. – Надо спросить твое мнение и...

- Мы ничего не будем менять, - перебил его Роберто. – Оставим все как есть. Даниэль, не игрушка, мы не можем его кидать туда-сюда, из-за наших с тобой разногласий и желаний с кем должна остаться Виктория. Они взрослые люди – пусть сами разбираются. Пусть Виктория сама выберет, с кем ей хочется встречаться. С Карлосом или Даниэлем, - Роберто склонился над проектом.

Алехандро был удивлен, при чем здесь Виктория:

- Я не понимаю, - ответил он.

- Алехандро, Даниэль работает на меня, даже присутствуя в твоем офисе. Он выполнял тот фронт работы, который я ему установил, то есть он фигурально у тебя числился. А заработную плату платить ему буду я за эти дни, - Роберто взглянул на Алехандро. - Так что оставим наши пререкания. Контракт остается в силе. Ты абсолютно ничего не теряешь, Даниэль остается в деле, а это самое важное, давайте приступим к решению наших дел, а то мы уже и так достаточно времени потеряли, - Роберто демонстративно посмотрел на часы.

Алехнадро был зол, но ничего не мог поделать. Даниэль ускользал из его поля зрения, пусть он и будет присутствовать на всех совещаниях, но фактически он работал на Роберто. Какой же промах он совершил, когда не оформил все документально.

Роберто склонился над бумагами, Даниэль присоединился к нему, Алехандро ничего не оставалось, как молча согласиться с обстоятельствами. Кристина не победит. Это она виновата в том, что Даниэль решил уволиться, если бы не это ее решение. Даниэль до сих пор бы работал на него, хотя наверное до первой заработной платы, тогда бы все прояснилось и была бы возможность переоформить документы. Опять она вмешалась в его дела. Перешла ему дорогу...


... она не понимала, какой дорогой занесло Винсенте к ней. Нет, она могла предположить, что того заинтересуют снимки и их местонахождение, но на следующий день после похорон.

Винсенте стоял напротив Кристины. Она его не видела столько лет, но никогда не сможет забыть. Он просто чудовище, алчное, жадное до денег, слепое к страданиям своих пациентов.

- Ты чуть не убил меня, - напомнила ему Кристина. - Ты совершенно не заботился о моем здоровье, тебя интересовал только ребенок. Зачем ты пришел в мой дом?

- Я был очень удивлен, что ты выжила, - ответил Винеснте.

- Ты никогда больше не обретешь спокойствия, - Кристина держалась уверенно. – Я выжила, но не благодаря тебе, хотя ты старался, чтобы умерла в тот день. Как ты еще можешь называть себя врачом? Тебе не место в больнице.

- Ты забываешься, у меня работает твоя дочь, - напомнил он ей. - Тебе бы следовало опасаться меня, опасаться того, что я могу сделать с Сабриной. Она кстати в курсе, что ты ей не мать?

- Ты не посмеешь вмешиваться в ее дела, - разозлилась Кристина, шагнув к Винсенте. - Не посмеешь ей ничего рассказать. Забудь о ее существования, только попробуй ей навредить и тогда твоей практике придет конец. Я вынесу все твое грязное белье на обозрение, - она бросила взгляд на лестницу.

- Интересно, какое именно? - уточнил Винсенте и тоже посмотрел на лестницу. - Если ты о себе, то никто тебе не поверит. Это было давно. Да и для начала тебе придется все рассказать детям. Они как я понимаю, тоже ничего не знают о событиях тех дней.

- Зря радуешься. Прежде, чем угрожать мне, подумай, так ли ты безгрешен? – Кристина старалась напасть первой, не давая возможности себя запугать.

- Пустые угрозы, ты ничего не сможешь сделать, - Винсенте вытер пот со лба.

- Ошибаешься, - Кристина сделала шаг к нему, - когда творишь свои грязные делишки, помни, что тебе надо прибирать за собой, а ты достаточно наследил, - прошептала она. - Не трогай мою дочь, оставь ее в покое. Не приближайся ко мне, это будет залогом твоей свободы. Если со мной или моими детьми что-нибудь случится, если они что-нибудь узнают, то настоящие снимки попадут туда, куда следует.

Винсенте побледнел. Она в курсе. Как же он этого боялся. А что еще успел рассказать ей Рафаэль? Неужели и про Карлоса она уже тоже знала.

- А Карлос? Он рад? - спросил Винсенте ее прямо в лоб.

- Карлос? – Кристина испугалась, не понимая, откуда Винсенте мог знать, что снимки у него. - Оставь и Карлоса в покое. Он также под моей защитой. Бедное дитя, это ведь ты нашел его для них? Мне интересно – что стало с той женщиной, что его родила? Надеюсь, что она жива? Или вам было все равно. Вы также украли ее, держали взаперти? Или Алехандро не его отец? - она наступала на него.

«Она ничего не знает», - с облегчением выдохнул Винсенте, а он чуть было не проболтался.

- О нет, - усмехнулся Винсенте, чувствуя маленькое торжество. - Он ему отец. Самый настоящий. А что на счет матери, - он смотрел ей прямо в глаза, - то она живее всех живых, она сама его бросила, решила, что он ей не нужен, - Винсенте с такой злостью и пренебрежением проговорил эти слова, - мать бросила своего ребенка.

- Мы еще поговорим на счет Карлоса, но не здесь и не сейчас, - Кристина посмотрела на лестницу, в любую минуту мог спуститься Карлос и услышать. – Тебе следует помнить о моих словах, любое твое движение, и снимки попадут туда, где их с радостью примут и рассмотрят.

- Можешь меня пугать, но столько лет прошло – никто ничего не будет поднимать, ворошить прошлое, - Винсенте отступил назад.

- Ты можешь сомневаться, но все это попадет в газеты, получится большой резонанс, к тебе слетятся все стервятники, начнутся проверки, обязательно что-нибудь всплывет еще, - Кристина улыбнулась.

- Кристина, - Карлос показался наверху лестницы, - я нашел папку, - он специально сказал это громко, чтобы они услышали, ведь понимал, что женщина специально попросила его уйти. Он спустился вниз. - Мы может ехать.

- Да конечно, дорогой. Винсенте уже уходит, - Кристина направилась к двери, понимая, что он направится за ней следом.

Карлос кивнул и открыл дверь, пропуская Винсенте. Кристина вышла за ним следом. Она догнала мужчину на дорожке.

- Винсенте, мой дом тоже входит в список неприкосновенности. Не надо его сжигать, как предыдущее мое жилище, - тихо прошептала женщина ему в спину. – До свидания, я обязательно передам Сабрине, что вы заходили.

Кристина проводила взглядом Винсенте. Они уже хотели вызвать такси, как к их дому подъехал автомобиль, и из него вышел Энрике. Винсенте сел в свою машину. Как же все не во время. Кристина изменилась. Он хотел прийти и напугать ее. А получилось все совсем наоборот. Она теперь не одна. У нее есть дети, знакомые. Вот и сейчас подъехал незнакомый мужчина. Кто он? Не так-то легко будет от нее избавиться в этот раз. Винсенте завел машину и уехал.

Кристина в растерянности посмотрела на мужчину:

- Энрике, что-то случилось? - спросила она.

- У меня все хорошо, - он поцеловал ее руку. – Как ты? Я вчера поздно вечером узнал, извини, что меня не было с тобой рядом в такой день, - он с сочувствием смотрел в ее глаза.

- Энрике, о чем ты говоришь, - Кристина пожала его руку. – Мне очень тяжело, - призналась она, - но я стараюсь держаться.

Карлос кашлянул, Кристина покачала головой. Винсенте совсем выбил ее из равновесия, что она забыла о всех правилах приличия.

- Энрике, познакомься, это Карлос. Я тебе говорила о нем, - улыбнулась женщина.
- Да конечно, - они пожали друг другу руки, - очень приятно. – Тебе не следовала выходить сегодня из дома. Ты куда собралась? - спросил Энрике.

- На работу, мне надо передать тебе дела, - грустно ответила Кристина.

- Какие дела? – Энрике не понимал ее.

- Извини, я наверное подвожу тебя, - вздохнула Кристина, - но так сложились обстоятельства, что мне срочно нужно уехать. Я рада была с тобой познакомиться. Спасибо, что ты взял меня на работу.

- Подожди, - Энрике пытался ее остановить. – Мы можем зайти к вам домой? Спокойно поговорить? Я ничего не понимаю.

Кристина обернулась на свой дом. Как бы обдумывая его слова, но потом, отбросив свои опасения, что Даниэль неправильно все поймет, пригласила его войти. Карлос вздохнул и медленно пошел за ними, понимая, что они наверное не скоро поедут на работу. А может оно и к лучшему, и этот мужчина уговорит ее никуда не уезжать.

- У тебя очень уютно, - осмотрев гостиную, сказал Энрике.

- Спасибо, - Кристина присела на диван. – Извини, - она устало потерла висок, - у меня совсем не осталось сил. Мне так неудобно перед тобой. Я тебя подвожу, как же я не люблю создавать людям проблемы.

- Кристина, объясни толком, почему ты решила уехать? - Энрике присел с ней рядом и взял е за руку.

Карлос нахмурился. Ему совершенно не понравилось, как вел себя это мужчина, словно рассчитывал на благосклонность Кристины. Этого еще не хватало, Карлос закатил глаза. Мало им проблем с Даниэлем.

- Даниэлю, моему сыну, срочно нужно покинуть город, я еду с ним, - она улыбнулась своей очаровательной улыбкой, только в глубине глаз плескалась тоска и печаль.

- Ты не можешь уехать, у тебя незаконченный проект, - Энрике встал с дивана, нервно заходил по комнате, ему совершенно не хотелось ее отпускать, терять из виду. – И мало того, еще один большой проект, который я хотел предложить тебе и Карлосу. Неужели ты оставишь его одного? - спросил он.

Карлос слегка приподнял брови - новый проект, где будет работать он совместно с Кристиной, этот мужчина ему определенно начинал нравиться, главное, чтобы держался подальше от Кристины.

- Пойми, - Кристина смотрела на него снизу, - я не хочу оставлять ни работу, ни Карлоса, но так сложились обстоятельства, что у меня просто нет другого выхода.

- Карлос, неужели ты позволишь ей уехать? – Энрике растерялся, он ехал сюда, чтобы поддержать ее, выразить соболезнования, а выяснил, что она покидает город.

- Боюсь, что мы не в силах изменить этого, - ответил Карлос, грустно вздыхая.

- Так, - Энрике присел на диван, - не будем решать все с горяча. Кристина, я да тебе несколько дней, реши все свои проблемы, и потом я жду тебя на работе, - предложил Энрике..

- Энрике, неужели ты не понимаешь? Я не вернусь в этот город, - покачала она головой.

- Не говори таких слов, - замахал руками мужчина. - Ты оставишь меня одного на растерзание Паулы? – он скорчил такую рожицу, что Кристина улыбнулась. – Ну вот видишь, ты уже улыбнулась. Ты очень бледна и растеряна. Я не принимаю от тебя сейчас никаких заявлений. Сейчас забираю Карлоса, мы едем в офис, подпишем с ним договор. Я посмотрю его работы, дам ему кое-какое задание, а ты останешься дома, пойдешь и ляжешь в постель. Постараешься уснуть. Я не буду слушать твои возражения, - он подошел к женщине. – Я не приму твое увольнение. Даже не думай, - поцеловал руку. – Мы уходим, у нас много дел.

Карлос в нерешительности стоял посредине комнаты, не зная, как поступить. Ведь он обещал Сабрине побыть с Кристиной.

- Карлос, не переживай, - Кристина сидела на диване, - езжай с Энрике, - смиренно кивнула она.

Карлос подошел к женщине, присел на карточки, взял ее руки в свои:

- Берегите себя, - попросил он.

- Обязательно, - она посмотрела на Энрике, стоящего в дверях, наклонилась к уху Карлоса и прошептала, - езжай с ним, я подъеду чуть позже, только съезжу на квартиру, проверю, как там идут дела, не говори только об этом Энрике, - попросила она.

Карлос улыбнулся этой милой женщине. Как он сможет обходиться без нее, когда они уедут с Даниэлем. Энрике нервничал, он даже этого не скрывал. Кристина не могла уехать. Не могла.

Кристина прилегла на диван и устало закрыла глаза. Он хотела немного полежать, всего пару минут, чтобы потом поехать на квартиру к Пауле. Кристина открыла глаза и уставилась в потолок. К его любовнице. Паула его любовница. Она вчера целовалась с ним, как тогда в молодости, забыв обо всем. Господи, Кристина села на диване, она сойдет с ума от всех этих мыслей. Даниэль чертовски был зол на нее и был прав.

Нет. Она встала. Она должна поехать, должна закончить свои дела. А если он там, а если он поджидает ее там. Кристина пошатнулась и схватилась за спинку диван. Она не могла взглянуть ему в глаза, теперь он знал о насилии, и она не знала, чего от него ожидать.

Звонок в дверь заставил ее вздрогнуть. Кристина даже не предполагала, что стоял на пороге и была крайне удивлена, увидев отца Алехандро.

- Добрый день, - поздоровался Херардо, опираясь на трость, - извините, что без предупреждения. Я могу зайти? - спросил он.

- Карлоса здесь нет, он уже ушел, - сухо ответила Кристина.

- Я хочу поговорить с вами, - сразу же сообщил Херардо, переступая порог ее дома...

... продолжение тут https://www.asienda.ru/post/29079/

Рейтинг поста:  +16