Дом моего детства

Ах как хочется вернуться, ах как хочется ворваться в городок...
На нашу улицу в три дома, где все просто и знакомо -- на денек...
Где без спроса ходят в гости, где нет зависти и злости -- милый дом...
Где рождение справляют и навеки провожают всем двором...


Когда я жила в городе К., тут в родном Саратове стали вдруг, один за одним, умирать друзья и знакомые. Это было похоже на то, что из огромной картинки по одному выпадают пазлы. В ужасе я поняла, что в конечном итоге они могут выпасть все и останется лишь пустая рамочка с контуром «ни о чем». Вернулась.

Но, как оказалось, кусочки мозаики могут безвозвратно потеряться и теперь. Улица, на которой я отмотала первые 10 лет своего счастливого детства, упиралась в серое брюхо ТЮЗА. Пять дней в неделю мой папа стремительно проносился мимо старинного здания бывшего еврейского общества на работу, по улице, которую все в моем детстве знали как Братиславскую, а отец и бабушка почему-то упорно называли Вольской.

Лето… Наше жаркое, душное лето. Большой, галдящей стайкой ждем на углу Скромного переулка и Вольской начала ежедневного, нашего личного аттракциона. Вот раздается знакомый рокот двигателя и на нашу тихую улочку выворачивает поливалка. Несемся в взвеси прохладных капель, а мимо проносятся старые дома и испуганно шарахающиеся прохожие.. Ах, мои сбитые в кровь коленки… мамин йод… бабушкин стрептоцид…

А через капельную муть вдруг проступает силуэт в черном. Церемонный и строгий человек.. Профессор Гамбург – светило психиатрии. Чудаковатый, как все старые психиатры, древний, как герб Саратова, он вновь теряется в водяной пыли.

А я проношусь под серебристым тополем, об чьи выступающие корни исправно спотыкалась все детство и с разбегу налетаю на невысокого и лысого как коленка… Анатолий Анатольевич… умнейший циник, любвеобильный скабрезник, талантливейший переводчик, умерший в безысходности в доме престарелых… И повторяя про себя как заговор: Тур Хейердал… Тур Хейердал… Тур хер ей дал… я продолжаю бежать…

Мимо дома Рабиновичей, мимо квартирки тети Зои… А навстречу мне Саша Новиков… Бесшабашный выпивоха, саратовский гуляка… «в переулках каждая собака знает твою легкую походку»… Саша Новиков, так и не доехавший автостопом до Москвы несколько лет назад, канувший в вечность… Твое имя до сих пор приводит в трепет седеющих девиц твоего поколения.

Возле зеленого забора моего двора, около высоких деревянных ворот, которых давно уже нет, стоит, топорща пиратскую рыжую бороду, Станислав Григорьевич… дядя Стасик.. сын писателя, брат писателя… человек-энциклопедия, фанат скорости и женщин, вмещавший в себя так много и ничего не передавший детям, уступившей место сыну на последней дороге… Я видела твою смерть… умер, как жил – внезапно, возле своей машины, во дворе…

А из двери моего маленького дома выходит пожилая женщина с неизменным ридикюлем.. бабушка моя.. Ольга Ивановна.. вечная моя любовь, неизбывная моя утрата.. и спешит она на больных ногах в магазин… за молоком внучке Оленьке…

Расселяют и сносят мой старый дом -- колыбель моего детства. Знаете, мне нужно позвонить папе. А я так боюсь это делать… ведь вскоре будет безвозвратно потеряно, стерто в мелкую кирпичную крошку 10 лет моей жизни... а у отца вся его жизнь превратится в кирпичную пыль.